<<
>>

Агрессия и решимость сражаться как объясняемые переменные

Под агрессией понимаются индивидуальные, групповые и массовые психические состояния, установки и поведение, направленные на причинение ущерба другим субъектам и разрушение (случаи аутоагрессии, направленной на самого себя, здесь не рассматриваются).

Агрессивные состояния имеют прежде всего эмоциональную и психофизиологическую природу, тогда как когнитивный компонент таких состояний (выбор объекта агрессивных чувств) управляется имеющимися установками, групповым давлением, социальной позицией и другими факторами. Агрессивные установки являются устойчивыми частями психики, в которых, как в своего рода «батареях», закрепляются прежние агрессивные состояния и которые «разряжаются» и «перезаряжаются» в новых состояниях при возникновении соответствующих внутренних и внешних условий.

Агрессивное поведение является внешним социальным и материальным выражением агрессивных состояний и установок, оно приводит к реальному (иногда символическому) ущербу и разрушению, направленному на жертву агрессии.

Психологический компонент объяснения генезиса войны должен включать выявление внешних и внутренних причин возникновения индивидуальных (у лидеров противостоящих политических сообществ), групповых (у элит) и массовых (в армии и среди населения) агрессивных состояний и установок, а также условия их реализации в агрессивном поведении: ряде решений о начале боевых действий и самом ведении боев. Анализ классических (преимущественно биологических, психологических и социальных) объяснений агрессии см. в работе: [Браун, 2003а].

Специфическое для войны агрессивное поведение имеет в своей основе особую установку (проявляющуюся также на уровне индивидуальной, групповой и массовой психики), которая здесь обозначается как решимость сражаться. Для более детального анализа решимость сражаться следует представить как особую психическую переменную, на верхнем полюсе которой располагается безусловная и максимальная решимость сражаться «до последней капли крови» без каких-либо вариантов отступления или примирения, а на нижнем полюсе — полное отсутствие решимости сражаться, когда ничто не заставит взяться за оружие.

Примерно на середине шкалы располагается «достаточная решимость сражаться», иными словами, некий порог, состояния выше которого — это состояния людей, готовых воевать и уже воюющих.

Бой является результатом решимости конфликтующих сторон сражаться, т.е. применять имеющиеся в распоряжении средства насилия для нанесения ущерба противнику, вплоть до убийства людей и разрушения материальной основы их жизни. Решимость сражаться означает также готовность подвергать риску свою жизнь и жизнь членов своего сообщества, готовность рисковать материальной основой жизни сообщества. Без такой решимости люди бегут либо сдаются на милость наступающей стороне. Сдавшихся могут взять в рабство, изгнать или перебить, но боя и войны здесь уже не происходит.

Различим групповые сознательные и групповые стихийные решения. Групповое сознательное решение, во-первых, является решением, полученным согласно явно установленной процедуре (голосование, согласование, единоначалие) из индивидуальных решений членов группы; во-вторых, каждый член группы с данным групповым решением знаком и признает его в качестве такового (даже если внутренне с ним не согласен). Групповое стихийное решение является внешним обобщением множества отдельных индивидуальных решений; как правило, индивиды знают о подобных же решениях окружающих их индивидов (феномены «заражения» или «цепной реакции»), но не проводят никакой специальной процедуры по общему обсуждению и принятию такого решения.

Решение совета военачальников, кабинета министров, парламента, совета безопасности начать войну, вступить в мирные переговоры, вести или вывести войска, как правило, бывает групповым сознательным решением. Подъем партизанских или повстанческих движений, массовое дезертирство или массовое добровольчество являются примерами стихийных решений.

Что в данном контексте составляет психический аспект непосредственных причин войны?

Во-первых, сюда входит принятие сознательного группового решения правящей группой начать военные действия или вооруженное сопротивление, при условии, что эта группа обладает критическим уровнем легитимности со стороны военной организации и населения.

Заметим, что внешне это может выглядеть как единоличное решение вождя, монарха, диктатора или президента, но социологически оно будет действенным, только если будет принято правящей группировкой, без помощи которой никто даже и не узнал бы о таком решении. Во-вторых, должно быть принято групповое решение (не важно, сознательное или стихийное) либо достаточной для начала деятельности частью военной организации, либо достаточной для ощутимого сопротивления частью мирного населения (будущих партизан). Таким образом, под решимостью политического сообщества сражаться здесь понимается интегральная характеристика множества групповых решений готовиться к боям и вступать в битвы, причем такие групповые решения, в свою очередь, являются кумулятивным результатом индивидуальных решений (как правило, взаимно наведенных при непосредственной коммуникации и, хотя бы отчасти, являющихся следствиями массовой военной пропаганды).

Итак, психологический аспект сущности войны состоит в динамике групповых и индивидуальных решений участвовать в боях и готовиться к ним, решений убивать и принимать риск быть убитыми, решений разрушать и принимать риск терпеть разрушения. Сама же эта динамика решений, как предположено выше, детерминируется как агрессивными состояниями и установками, так и индивидуальными и групповыми образами ситуации с ее историей и ожидаемым будущим, образами самого индивида или сообщества в этой ситуации и в соотнесении с их ценностями, символами и мотивами. В свою очередь, образы ситуации и адекватных ситуации действий зависят и от самих объективно складывающихся условий, и от извне навязываемых образов (например, со стороны противника или третьей стороны), и от внутренних когнитивных стереотипов. Свой вклад также делают осознаваемые и неосознаваемые потребности, влияющие на силу мотивов, осознаваемые или неосознаваемые установки по отношению к наиболее значимым элементам ситуации. В образы ситуации входят представления об имеющихся средствах насилия, ресурсах и их соотношении.

Решимость не сводится к решениям. Решения представляют собой преимущественно познавательный (когнитивный) аспект психических явлений. Решимость включает также волю следовать ранее принятому решению несмотря на возникающие тяготы и грозящие опасности. Для такой воли необходима особая, а именно, психическая энергия, причем, здесь недостаточно разового притока (например, от самого энтузиазма при принятии решения), необходима постоянная подпитка. Без такой подпитки решимость сражаться угасает, вследствие чего солдаты дезертируют или сдаются в плен, офицеры становятся подвержены провокациям и заговорам, военачальники и политики склоняются к заключению мира.

Следуя за Дюркгеймом и Коллинзом, будем считать источником такой энергии сильные индивидуальные и групповые эмоции, смысл, форму и направленность которым задают бытующие в данных группах естественные или специально проводимые ритуалы [Коллинз, 2002, гл. 1]. Агрессия является важным, но далеко не единственным эмоционально-энергетическим компонентом решимости сражаться. Чувства групповой солидарности, а также чувства, связанные с честью, достоинством, идейной, моральной и религиозной приверженностью составляют некую «позитивную» сторону в эмоциональном комплексе, в котором агрессивные чувства направлены на врага, имеющего тенденцию превращаться в «козла отпущения», попирающего все доброе и ценное. Р. Коллинз считает страх глубинной основой эмоций в ситуации войны [Коллинз, 2003а], но в генезисе войны страх вряд ли имеет доминирующее значение, скорее здесь роль играют ненависть и воодушевление, имеющие иные источники. Затем люди оказываются заброшенными в ситуацию войны, и здесь уже действительно главным энергетическим источником как позитивных чувств (доблести, чести), так и негативных (ненависти) является страх. Такое превращение происходит не само собой. Когда война уже началась, противники своими действиями естественным образом наводят друг на друга страх, но военные организации с эффективной ритуальной культурой и средствами принуждения как раз этот страх и переводят в решимость сражаться.

Итак, в психологическом плане к войнам приводит достижение достаточной решимости сражаться конфликтующими политическими сообществами, что вызывается накопленным высоким уровнем взаимной агрессии и/или особыми интересами, лучшим или единственным способом осуществления которых в сложившихся условиях представляется применение военной силы. Далее такие интересы будем называть военными интересами. Соответственно, теперь мы переходим к следующему слою причинного анализа.

<< | >>
Источник: Розов Н.С.. Война всегда рядом: сущность и происхождение массового организованного насилия. 2003

Еще по теме Агрессия и решимость сражаться как объясняемые переменные:

  1. Глава 5. Как мошенники объясняют свои действия
  2. Зачем продолжать сражаться?
  3. ВОПРОС: А не может быть наоборот? Что все-таки речь идет об экономике, которая как-то объясняется политическими причинами?
  4. 3.2 Агрессия
  5. Независимые и зависимые переменные
  6. Коммуникативная агрессия: хамство
  7. Происхождение агрессии и военных интересов
  8. Немецкая агрессия на Востоке
  9. ОТ РАЗДРАЖИТЕЛЬНОСТИ ДО АГРЕССИИ - ОДИН ШАГ
  10. Формирование иммунитета к простой речевой агрессии
  11. 4.5. Импульсный понижающий стабилизатор переменного напряжения в постоянное
  12. 3.4 Представления об агрессии и нравственность
  13. 10.К переменным расходам не могут быть отнесены
  14. § 3. Постоянные и переменные признаки
  15. Начало агрессии немецких феодалов против полабских славян
  16. Столкновение с безличной агрессией
  17. Сопротивление переменам
  18. Структура издержек фирмы. Постоянные, переменные и валовые издержки
  19. Теории, объясняющие падение Римской империи на Западе