<<
>>

§ 3. Формирование статуса иностранного военнопленного в международном праве

Начавшаяся в 1914 г. мировая война стала мощным катализатором развития права войны. Прежде чем приступить к анализу международных актов, закрепляющих правовой статус лиц-участников военных действий, обратимся к мнению ученых дореволюционной России, имеющих принципиальное значения в понимании мотивации основных юридических решений мирового сообщества до войны.

Они посвящены анализу причин германской агрессии, а также правовой доктрины, которая сложилась накануне великих и трагических событий.

Так, Сесиль Артурович фон Корф, определяя суть теории насилия Г ерманского государства, акцентировал внимание на необходимости повышения авторитета международного права в решении политических конфликтов в условиях надвигающейся угрозы войны. Он пишет: «Как известно, германские государствоведы превозносят государственную власть, обоготворяя ее и считая единственным источником всякого права; благодаря последнему обстоятельству им приходится безжалостно разделываться как с обычным, так и с международным правом; оба они ставятся ими в зависимость от государственной власти и признаются имеющими силу, действующими лишь постольку, поскольку в каждом отдельном случае это допускается государством»[64].

В этой связи профессор И. А. Малиновский указывал: «Правила и обычаи войны нарушаются, ибо нет спокойного, беспристрастного отношения к противнику. Наоборот, воюющие стороны поддаются чувству... которое заставляло древнего человека бросаться на обидчика и чинить с ним расправу.»[65]. «На войне ... противники повинуются голосу мстительного чувства, одни в меньшей, другие в большей степени, легко переходя границу дозволенного и целесообразного, легко совершают недопустимое, несправедливое и жестокое»[66].

Осознание возможной утраты общечеловеческих ценностей в ходе военных мировых конфликтов побудило передовую часть человечества уже в Х1Х в.

приступить к переговорам и заключению договоров и конвенций, регулирующих жизнь людей во время войны.

Предпосылками формирования правового статуса военнопленного на территории России послужило принятие на двух международных Гаагских конференциях[67] комплекса правовых актов, регулирующих права и обязанности, как самого военнопленного, так и государства пленившего его. Для нашего исследования изучение данных актов имеет большое теоретическое значение. С одной стороны, в них закрепляются правовые основы статуса иностранного военнопленного: гарантии сохранения жизни и здоровья, права, свободы субъекта и возложенные на него соответствующие обязанности, включаются положения, закрепляющие социально-бытовой аспект жизни военнопленного. С другой, в принятых правовых актах утверждались основные принципы права вооруженного конфликта: неприкосновенность жизни и здоровья, уважение чести и достоинства военнопленного соответственно статусу и званию; гуманное обращение с военнопленным; допустимость помощи от благотворительных организаций и сношений с внешним миром.

Первым периодом в этом процессе следует определить довоенный — время формирования предпосылок и правового закрепления положения военнопленного в международных актах и отечественном законодательстве в XIX — начале ХХ вв.

Дореволюционные исследователи начало истории закрепления правового статуса военнопленного в международных правовых актах 1899 и 1907 гг. связывают с событиями конца XVIII в., порожденными Великой французской революцией 1789-1794 гг. Так, Н. Н. Алексеев указывает, что Декретом от 4 мая 1792 г.[68] закреплялись основные постулаты правового статуса иностранного военнопленного, которые сохранили свою актуальность и в настоящее время. Например, ст. 1 Декрета ставила иностранных военнопленных под защиту национального права, ст. 2 предусматривала наказание за чрезмерное насилие по отношению к иностранным пленным. Определялся также порядок содержания

военнопленных в городах и крепостях (ст.

ст. 3, 4), устанавливались нормы пищевого довольствия на уровне собственной французской армии (ст. 5), определялись особые условия содержания военнопленных, поручившихся честным словом или особым залогом (ст. ст. 6, 7, 8), закреплялось право военнопленных на работу и судебную защиту (ст. 11), местная власть обязывалась определять порядок содержания военнопленных на местах (ст. 12)[69].

Декрет от 4 мая 1792 г. был дополнен Правилами содержания пленных от 3 августа этого же года[70]. Иностранные военнопленные должны были размещаться в казармах, таких же, как и собственные войска. При отсутствии казарм пленные размещались в наемных помещениях. Высшим офицерам (генералам и адмиралам) назначались отдельные комнаты. Для пленных, поручившихся честным словом, устанавливалась обязательная перекличка три раза в день; представившие залог обязаны были являться только на «вечернюю зорю». Лица, не повинующиеся этим правилам, подлежали суду исправительной полиции[71]. Не поручившиеся честным словом или залогом содержались в общих помещениях, оборудованных, как и военные казармы собственных войск. Для наблюдения за пленными назначался особый офицер (надсмотрщик) и стража. Пленные могли переписываться со своей родиной открытыми письмами, подлежащими особой цензуре[72]. Таким образом, вместе с провозглашенными в Декрете от 4 мая 1792 г. правами на жизнь, труд, судебную защиту и удовлетворительное питание Правила от 3 августа 1792 г. дополнительно урегулировали вопросы, связанные с размещением пленных на территории самой республики и организацией их быта.

25 мая 1793 г. в Декрет были введены дополнительно общие положения, согласно которым ни один военнопленный не мог быть принуждаем к службе в войсках армии, взявшей его в плен, пленным офицерам устанавливался денежный оклад, медицинская помощь оказывалась всем военнопленным[73]. Данные преобразования свидетельствовали о новом направлении в национальном законодательстве Франции, вызванном революционной ситуацией.

Однако в последующем наметившаяся тенденция перешагнула границы одного государства.

Принятые в конце XVIII в. документы и закрепленные в них нормы формируют основные положения правового статуса иностранного военнопленного, которые затем нашли свое отражение и развитие в международном праве и российском законодательстве о военном плене в начале Первой мировой войны. В частности, к таким положениям можно отнести следующие: пленный получал особый статус законного защитника своего отечества, в связи с чем отношения с ним выстраивались в рамках права. Он получал право на труд, питание и условия содержания по нормам войск государства, взявшего его в плен, судебную защиту. Привилегированным положением в плену пользовались представители высшего офицерства. Военнопленный в период его содержания нес ответственность по действующему законодательству государства и находился в его юрисдикции.

В течение всего XIX века в разных странах в той или иной степени эти аспекты нашли отражение в национальном законодательстве. В конце века, когда политические противоречия между странами Западной Европы приобретают острую форму и фактор военного конфликта становится очевидным, передовое мировое сообщество предпринимает попытку создать правовой регулятор, сдерживающий произвол стран-участниц военного конфликта. Все лучшее и прогрессивное в праве войны получило правовую поддержку и окончательное закрепление на международном уровне в преддверии событий Первой мировой войны на Г аагских мирных конференциях 1899 и 1907 гг.

В это время складывался авангард представителей международной политики, в который входила и Россия. К 1899 г. были сформированы основные коалиции противоборствующих сторон, приняты планы ведения боевых действий странами, входящими в Антанту и Четверной союз, определена тактика развертывания сил. В связи с угрозой наступления войны в Европе возник вопрос о возможности решения некоторых важных аспектов мирным путем. С этой целью в период с 1899 по 1907 гг. разрабатываются и принимаются международные правовые акты, регламентирующие правила ведения и процедуру мирного разрешения отдельных сторон вооруженного конфликта.

Учитывая тот факт, что будущая война должна была вестись оружием, имеющим большую разрушительную силу и приводящим к значительным жертвам, а численность армий участников коалиций измерялась миллионами человек, то процесс управления в чрезвычайных условиях военного времени всем этим потенциалом требовал отдельного правового регулирования. Поэтому следует подчеркнуть огромную значимость комплекса международных правовых актов, принятых именно в это время. Наряду с нормами, ограничивающими или запрещающими отдельные виды вооружений, определяющими условия их применения, происходит формирование и закрепление основ правового статуса личности на войне и правового статуса военнопленного.

Важным, на наш взгляд, является и тот факт, что Первая Гаагская конференция, была созвана по инициативе имперской России. Она проходила с 18 мая по 29 июля 1899 г. (участвовало 26 государств, в т. ч. Великобритания, США, Германия, Франция, Италия, скандинавские страны, Япония и др.). Этим шагом Россия продемонстрировал мировому сообществу уровень развития отечественного права и позиционирование его как инструмента решения важнейших вопросов жизни человека и государства на мировом уровне. Конференция приняла три конвенции: «О мирном решении международных столкновений»; «О законах и обычаях сухопутной войны»; «О применении к морской войне начал Женевской конвенции 10 авг. 1864 г. о раненых и больных». Были приняты также три декларации, касающиеся ограничения средств ведения военных действий. Положения, связанные с правовым статусом пленного, основывались на материалах Брюссельской конференции 1874 г^Таким образом, определялись новые условия ведения [74] войны, появилась правовая основа, достаточно четко регламентирующая ведение войн в будущем.

Вторая Гаагская конференция, созванная по инициативе США, поддержанной Россией, проходила с 15 июня по 18 октября 1907 г. В ее работе приняли участие 44 государства: все участники конференции 1899 г. (после отделения Норвегии от Швеции — 27 государств), а также 17 государств Центральной и Южной Америки.

Конференция пересмотрела конвенции 1899 г. и приняла 10 новых, таким образом всего 13 конвенций, получивших порядковые номера: 1. О мирном решении международных столкновений. 2. Об ограничении случаев обращения к силе для взыскания по договорным долговым обязательствам. 3. Об открытии военных действий. 4. О законах и обычаях сухопутной войны. 5. О правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в сухопутной войне. 6. О положении неприятельских торговых судов при открытии военных действий. 7. Об обращении торговых судов в военные. 8. Об установке автоматических контактных подводных мин. 9. О бомбардировке морскими силами во время войны. 10. О применении к морской войне начал Женевской конвенции 1864 г. 11. О некоторых ограничениях в пользовании правом захвата в морской войне. 12. Об учреждении Международного призового суда. 13. О правах и обязанностях нейтральных держав в морской войне.

Многие из названных конвенций остаются действующими международными правовыми актами, соблюдение которых обязательно, а несоблюдение расценивается как преступление, подлежащее уголовному наказанию. Из 3 деклараций 1899 г. сохранили силу 2-я и 3-я (О неупотреблении снарядов, единств, назначение которых — распространение удушающих или вредоносных газов; О запрещении употреблять снаряды, легко разворачивающиеся или сплющивающиеся в человеческом теле). Остаются в силе все конвенции 1907 г. (за исключением 12-й, не вступившей в действие). Наибольшее значение имеет конвенция «О мирном решении международных столкновений», в соответствии с которой государства согласились прилагать все усилия к тому, чтобы обеспечить мирное решение международных споров, и наметили основные средства для достижения этой цели: «добрые услуги» и посредничество, международные следственные комиссии и международный третейский суд.

Большинство стран мира признало конвенции и декларации, принятые на Гаагских конференциях, хотя и с некоторыми оговорками. Россия ратифицировала документы первой конференции в 1900 г. и второй (за исключением 8, 11 и 12-й конвенций) — в 1909 г. Советское правительство в 1942 г. заявило, что оно будет соблюдать Гаагские конвенции на основе взаимности, а в 1955 г. признало ратифицированные Россией конвенции и декларации 1899 и 1907 гг. в той мере, в какой «они не противоречат Уставу ООН и, если они не были изменены или заменены последующими международными соглашениями, участником которых является СССР». Правовые положения, выработанные на Гаагских конференциях 1899 и 1907 гг., получили развитие в Женевских конвенциях 1949 г.[75]

Конвенция «О законах и обычаях сухопутной войны» от 18 октября 1907 г., с приложением «Положения о законах и обычаях сухопутной войны», стала основным документом, регламентирующим правовой статус военнопленного в годы Первой мировой войны. Данный документ состоит из 56 статей, он заменил Конвенцию от 29 июля 1899 г. «О законах и обычаях сухопутной войны», принятую на предшествующей конференции, и вобрал весь правовой опыт предшествующего века. Проанализируем его.

В первую очередь документ определял субъектов, которые при попадании в плен приобретали статус военнопленного и соответственно могли пользоваться правами и исполнять обязанности, возложенные на данную категорию лиц (глава I отдел I «О воюющих»). К ним относились: армия; ополчение и добровольческие отряды, если они имели во главе лицо, ответственное за своих подчиненных, имеющие определенные и видимые издали отличительные знаки и открыто носящие оружие, соблюдающие в своих действиях законы и обычаи войны; а также ополчение или добровольческие отряды в тех странах, где они составляли армию или входили в ее состав, т. е. понимаемые в качестве армии. Вместе с тем к числу военнопленных, следуя военным законам, относилось население незанятой территории, которое взялось за оружие против вторгающегося неприятеля.

Непосредственно правам и обязанностям военнопленных посвящена вторая глава «О военнопленных» (ст. ст. 4-20). В ней прежде всего определяются комбатанты, т. е. лица как сражающиеся, так и не сражающиеся, но относящиеся к числу участников боевых действий. При условии попадания в плен, для государств, пленивших комбатанта, устанавливалось требование — «относиться гуманно, исходя из принципов человеколюбия, уважать их жизнь, здоровье, честь и достоинство». Поскольку военнопленный находится в распоряжении государства, армия которого взяла его в плен, а не отдельных командиров, то государство определялось в складывающихся правоотношениях в качестве субъекта, наделенного, как и военнопленный, правами и обязанностями. Оно должно было предоставлять и гарантировать военнопленным имущественные и личные права: право на гуманное обращение; право собственности на принадлежащие им вещи, за исключением оружия, лошадей и военных бумаг; право на оплачиваемую работу; для улучшения своего положения — право на получение части заработка и средств, остававшихся при освобождении, за вычетом расходов на содержание; право пользования такой же пищей, полотенцем и одеждой, какой пользуются войска правительства, взявшего в плен; право на письма, переводы, посылки; право на духовное завещание; право на возвращение на родину по заключении мира.

Несмотря на общие правила допустимого поведения для всех военнопленных, существовали в отдельных случаях различия. Об этом свидетельствует положение ст. 6 Конвенции, офицеры имели право работать, но, в отличие от рядовых, не были обязаны это делать. В соответствии со статьей 17 военнопленные офицеры получали оклад, на который имели право офицеры того же ранга задержавшей страны, но при условии возмещения расхода государством плененного офицера.

Анализ указанной выше главы позволяет утверждать, что отношения плена порождали не только права, но обязанности у государства перед плененным воином вражеской армии, сложившим оружие и не проводящим активных действий. Эти обязанности призваны были обеспечить приемлемые условия быта и содержания пленного, а главное — сохранить ему жизнь. Подобного рода отношения исходят прежде всего из естественного права каждого человека на жизнь и призваны силой закона защитить эту важнейшую ценность в сложной социальной ситуации для лица, пребывающего в военном плену.

В тоже время военнопленный оставался врагом, пусть и без оружия. Ему сохранялась жизнь, права и свободы в значительной части ограничивались. Он должен был содержаться в изоляции, подчиняться распорядку лагеря, вести тот образ жизни, который ему навязан извне. Небольшой перечень дозволений, определенный правовым актом, обеспечивает в условиях плена лишь более или менее удовлетворительные условия быта. Сам факт сохранения жизни поверженному на поле брани врагу издавна считался благородным поступком и вполне отвечал морали предыдущих войн. Теперь данный принцип перешел в правовой контекст и занял в регулировании военных действий одно из первых мест.

Положение о законах и обычаях сухопутной войны (ст. ст. 5, 6, 8, 9, 10) закрепляло прежде всего обязанности военнопленного. Он обязан был: находиться на территории лагеря; выполнять работу согласно чину, званию и способностям (кроме офицеров); подчиняться законам, уставам, распоряжениям, действующим в армии государства, во власти которого он находится; на поставленный вопрос называть свое настоящие имя и чин; если военнопленный освобождался под честное слово, то обязан был добросовестно исполнять принятые на себя обязательства.

Права и обязанности военнопленного в основном были ориентированы на удовлетворение хозяйственно-бытовых нужд, поддержание дисциплины и нормальное функционирование мест содержания. Этот факт обусловлен в большей степени не субъективными факторами, а объективными обстоятельствами, вызванными необходимостью выжить в тяжелых условиях плена.

Права военнопленного ограничивались в случае, если он пытался самовольно покинуть лагерь содержания, бежал и был задержан. За неудачный побег предусматривалась только дисциплинарная ответственность. В то же время военнопленные, удачно совершившие побег и вновь взятые в плен, не подлежали никакому наказанию за свой прежний проступок. Однако за иные поступки военнопленные могли привлекаться к уголовной ответственности так же, как и военнослужащие государства, удерживающего их в плену. Об этом гласит норма ст. 12 Положения, которую следует рассматривать не как единственное основание уголовного осуждения, а как специальный состав преступления, который отсутствовал в национальном законодательстве.

Важными в понимании плена, а соответственно и правового статуса военнопленного, являются глава IV (ст. 35) и глава V (ст. ст. 36-41), которые отграничивают его от капитуляции и перемирия. И то и другое приостанавливало военные действия по взаимному согласию враждующих сторон. Перемирие могло быть общим или местным. В случае объявления перемирия об этом официально извещались войска, определялись условия перемирия, пленение врага в этот период считалось нарушением. Нарушение условий перемирия одной стороной давало возможность другой стороне начать боевые действия. После капитуляции плен вообще не был возможен, так как проигравшая армия добровольно сдавала оружие, и боевые действия прекращались.

Таким образом, Положение о законах и обычаях сухопутной войны, являясь систематизированным правовым актом, не только регламентирующим основы ведения военных действий, но максимально защищающим статусные права человека на жизнь и здоровье, личные имущественные и неимущественные права. Впервые подробно регламентируется статус военнопленного согласно групповой дифференциации. К нововведениям следует отнести положение о том, что гражданское население, несмотря на то, что во время войны не могло попасть в круг лиц, наделенных правами военнопленных, тоже оказывалось под покровительством Конвенции и Положения 1907 г. Например, на командование армии при захвате территории возлагалась задача по сохранению правопорядка, неприкосновенности частной собственности, под которой, по смыслу настоящей Конвенции, понимались помещения различных сообществ, объединений, культурные памятники и произведения искусства, культовые сооружения (церкви, соборы, кирхи и др.). Большинство положений Конвенции получили свое дальнейшее развитие в последующих конвенциях, принятых уже после Второй мировой войны в 1949 г.[76]

В ряду анализируемых международных правовых актов, принятых в 1907 г. и определяющих правовой статус иностранного военнопленного, следует назвать Конвенцию «О правах и обязанностях нейтральных держав в случае морской войны»[77]

Так, в ст. 13 второй главы Конвенции «О правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны» закреплено положение о том, что нейтральная держава может принимать бежавших

военнопленных. Она вправе оставить их на свободе, не подвергая заключению, определив им территорию, где те могут находиться. Эта же норма применялась к военнопленным, которых привели войска, вступившие на территорию нейтральной державы с целью убежища. Норма, содержащаяся в ст. 14, давала право нейтральной державе разрешать воюющим странам перемещать раненых и больных военнопленных через свою территорию, но запрещала использовать эти условия для переброски войск и боеприпасов. Размещение раненых и больных другого государства на территории нейтральной стороны было тесно связано с запретом повторного участия в боевых действиях этих лиц после излечения.

Гаагская конвенция «О правах и обязанностях нейтральных держав в случае морской войны» закрепляла аналогичные положения относительно морских судов и моряков, попавших в плен. Так, не подлежало захвату судно вместе с членами экипажа или в случае захвата подлежало освобождению, если оно находилось в пределах юрисдикции нейтрального государства (ст. 3). Согласно части второй ст. 3 захваченное судно, если оно находилось вне пределов юрисдикции нейтральной стороны, подлежало освобождению вместе с членами экипажа и офицерами в том случае, когда правительство нейтральной стороны обращалось с просьбой к воюющей стороне, захватившей судно, освободить моряков и вернуть корабль. Данная просьба подлежала удовлетворению.

Заключая, следует отметить, что проанализированные конвенции являются первой попыткой правового решения на международном уровне вопроса чрезмерных потерь и жестокости, проявляемой в период открытых вооруженных противостояний между государствами. Закрепленные конвенциями незыблемые основы неприкосновенности жизни и здоровья, частной собственности, имущества, обусловлено идеями гуманности, человеколюбия и сострадания.

Данный процесс не являлся стихийным, это результат длительной эволюции взглядов на человека не как на биологическое существо, а как на индивида, наделенного разумом, чувством и волей. Сама мысль о гуманизации войны, а затем и ее материализация в виде международных правовых актов, являются огромным шагом вперед в развитии идеи повышения ценности человеческой жизни, ее неприкосновенности и защиты от любых посягательств, в том числе в условиях ведения боевых действий.

Важно подчеркнуть, что закрепление в нормах Гаагских конвенций 1899 г. и особенно 1907 г., рассмотренной выше, правового статуса военнопленного связано с развитием национального права стран Западной Европы и России после революционных событий 1789 г. во Франции. В частности, в унифицированном виде в нормы международных конвенций вошли положения об особом статусе военнопленного как законного защитника своего отечества, о праве на труд, на условия содержания по нормам войск государства, взявшего его в плен, о правовой защите прав, свобод и законных интересов. Документ определяет порядок приобретения статуса военнопленного и соответственно круг прав и обязанностей, возложенных на данную категорию лиц, которые в основном были ориентированы на удовлетворение хозяйственно-бытовых нужд и поддержания дисциплины. Также юридически закреплялись права и обязанности государств, пленивших воинов, направленные на удовлетворительное содержание военнопленных, сохранения их жизни и здоровья.

Изложенные в международных документах положения дали мощный импульс переходу института прав и свобод человека на качественно новый уровень его развития. В этой связи возникают вопросы: было ли отечественное правотворчество обусловлено международным правом, или это был самостийно развивающийся процесс, определявшийся реалиями войны и подчиненный решению сугубо повседневных задач. И как этот процесс связан с выполнением обязанностей и реализацией прав со стороны лиц — субъектов особых правоотношений и лиц, наделенных специальным правовым статусом военнопленного?

Анализ всего сложившегося правового массива, касающегося регулирования правового статуса иностранного военнопленного на территории России в годы Первой мировой войны, позволяет утверждать, что процесс формирования правового статуса обозначенных лиц претерпел несколько этапов и свидетельствует об относительной самостоятельности. И лишь в предвоенные и в первые годы мировой войны российский законодатель, присоединившись к указанным выше международным актам и создавая соответствующие нормативные правовые акты, учитывал в совокупности и международный и отечественный опыт. Проанализируем этот процесс.

<< | >>
Источник: Цветков Алексей Олегович. ПРАВОВОЙ СТАТУС ИНОСТРАННЫХ ВОЕННОПЛЕННЫХ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (1914-1918 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2016. 2016

Еще по теме § 3. Формирование статуса иностранного военнопленного в международном праве:

  1. ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ ПРАВОВОГО СТАТУСА ИНОСТРАННОГО ВОЕННОПЛЕННОГО И ЕГО ОТРАЖЕНИЕ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ И РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ В ДОВОЕННЫЙ ПЕРИОД.
  2. § 2. Историко-правовые аспекты формирования правового статуса иностранного военнопленного, находящегося на территории России, в исследованиях отечественных юристов в довоенный период
  3. § 4. Опыт реализации норм международного права и отечественного законодательства, регулирующих правовой статус иностранных военнопленных, находящихся на территории России в годы Первой мировой войны
  4. § 4. Юридическое закрепление правового статуса иностранного военнопленного в российском законодательстве в XIX — начале XX вв.
  5. ГЛАВА 2. ПРАВОВОЙ СТАТУС ИНОСТРАННОГО ВОЕННОПЛЕННОГО, НАХОДЯЩЕГОСЯ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ, В ОТЕЧЕСТВЕННОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ПЕРИОДА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (АВГУСТ 1914 — МАРТ 1918 гг.)
  6. Цветков Алексей Олегович. ПРАВОВОЙ СТАТУС ИНОСТРАННЫХ ВОЕННОПЛЕННЫХ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (1914-1918 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2016, 2016
  7. § 1. Понятие правового статуса военнопленного
  8. Ксенофонтов Константин Евгеньевич. ЭКСПРОПРИАЦИЯ СОБСТВЕННОСТИ ИНОСТРАННОГО ИНВЕСТОРА В МЕЖДУНАРОДНОМ ИНВЕСТИЦИОННОМ ПРАВЕ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2014, 2014
  9. § 2. Нормативная правовая основа положения иностранного военнопленного, находящегося на территории России в годы Первой мировой войны
  10. § 3. Брест-Литовский мирный договор и его роль в правовом регулировании положения иностранных военнопленных на территории России
  11. Базельский комитет по банковскому надзору: правовой статус, роль в формировании международных стандартов банковского надзора
  12. 4.4. Административно-правовой статус иностранных граждан и лиц без гражданства
  13. 5.4. Особенности правового статуса иностранных граждан и лиц без гражданства