<<
>>

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Я думаю, что пытливый взгляд читателя усмотрел в данной работе значительное количество параллелей с тем, что происходит сегодня с нашим обществом. Пытаться отмахнуться от рассмотрения данных проблем невозможно.

Можно сколь угодно долго представлять себе образ жизни наших предков лишь с позиции нравственного идеала как совокупности желаемого и должного, однако это будет ничем иным как иллюзией! Как не вспомнить слова апологета консервативной мысли Н.М. Карамзина: «история в некотором смысле священная книга народов, необходимая; зеркало из бытия и деятельности; завет предков потомкам; дополнение изъяснения настоящего и пример прошлого». Обычно люди не любят смотреть в «нормальное» зеркало исторического прошлого: оно отражает все их собственные врождённые пороки, проявляющие себя в болезнях настоящего. Но жить в королевстве льстивых кривых зеркал - всё равно, что рассчитывать на долголетие, прибегая к снотворному! И сегодня проблемы женской преступности, проституции, нищенства волнуют российское общество.
Надо признать, что одним из ведущих факторов девиатизации общества вообще и женщин, в частности, в 90-е гг. XX в. явился, как и в XIX в., процесс модернизации. Одним из отрицательных последствий «перестройки» стало отсутствие какой-либо идеологии. Последовавшие за 1985 г. 6 - 7 лет внедрили в сознание человека идею «чёрной дыры», границы и время существования которой якобы совпадали с советским периодом нашей истории. Это привело к разрыву исторического времени! Признав своё недавнее прошлое «дырой», общество, отягощённое комплексом исторической вины, позволило совершать с ним любые манипуляции, выдало картбланш на проведение реформ. Не следует думать, что я пытаюсь идеализировать советское прошлое, однако, прежде чем отправить на «обочину» истории государственную идеологию советского времени следовало предложить альтернативную, а этого сделано не было.
Итогом стали гибельные для российского социума последствия стратегии планомерной деструкции - девиатнизация российского общества. Сегодня правительство предпринимает значительные усилия по устранению этих разрушительных последствий, однако это будет длительный и непростой процесс. Мощный всплеск женской преступности второй половины XIX - начала XX вв.,

явившийся ответной реакцией на сложность процесса российской модернизации, стал мощнейшим социальным фактором российской модернизации. Государству необходимо было, во-первых, создать благоприятные социально-экономические условия жизни женщин, чётко обозначить их правовой статус; во-вторых, проводить планомерную социальную политику, нацеленную на решение социальных проблем; в-третьих, создать оптимальные условия по ресоциализации женщин, отбывших наказание. Решение социально-экономических вопросов, так или иначе упиралось в вопрос формирования правовой культуры граждан, являющейся основой гражданского общества - мощнейшей связующей силы между гражданами российского государства. Исследование убедительно доказало, что значительную часть женщин-преступниц, нищенствующих и проституток составляли крестьянки. В условиях пореформенной России, налицо было ослабление роли крестьянской общины вследствие развития отхожих промыслов и переезда части крестьянок на заработки в города, следовательно, необходимо было создать иные сдерживающие механизмы для предотвращения распространения в крестьянской среде девиантного поведения. На протяжении первой половины XIX в. российское правовое мышление исходило из разграничения государственного права и традиционного крестьянского обычая. Существование этой твердо установленной дихотомии между обычным и государственным правом заставило российскую администрацию попытаться распространить государственное законодательство среди крестьянства. Оно же определяло и продолжительные дебаты относительно того, способен ли «обычай» обеспечить основу для новой национальной правовой системы[331].

Правительственная инициатива состояла в учреждении отдельной, четко очерченной судебной системы, предназначенной специально для раскрепощенных крестьян - системы волостных судов. Бывшие крепостные из соседних деревень могли теперь решать в местном суде свои мелкие споры, причем на суде заседали трое выборных судей из числа местных жителей, а решения выносились на основе и государственных правил, и местной традиции. Привлечение сельских жителей к участию в созданной государством системе для осуществления правового процесса вскрывает иерархиче-

скую, разграничительную и воспитательную концепцию общества, которую разделяло большинство российской интеллигенции того времени. Полвека практики волостных судов породили объемный массив письменных источников. Важно, что крестьянские волостные суды, как и иные судебные учреждения российской правовой системы указанного времени следовали прописанным процессуальным требованиям в своей каждодневной деятельности. Как показывает Кэти Фрайерсон судебный процесс, в котором приходилось участвовать крестьянам, был полон формальностей - таких, как представление жалобы, удостоверение личности свидетелей, составление дубликатов судебных повесток, размещение судей за накрытым зеленой скатертью столом, упорядоченная схема дознания и обсуждения, запись и зачтение приговора[332]. Важное значение придавалось статусу судей волостных судов. По реформе волостного суда 1889 г., земскому начальнику давались полномочия утверждать или отвергать выбранных крестьянами судей, с учётом целого ряда критериев, прописанных в законодательстве. Волостной судья должен был являться главой семьи, иметь возраст не моложе 35 лет, быть «уважаемым членом общества», не судимым, православным и, желательно, образованным. С 1889 г. крестьянские судьи стали получать жалованье. Все это представляет собой попытку связать сельское население с правовой системой посредством судей, которые отвечали бы стандартам как окружавшей их общественной среды, так и государства.

Немаловажной в этом деле была письменная культура, даже если грамотность и не требовалась для ведения суда. Люди вызывались в волостной суд посредством повесток; они скрепляли своими подписями свидетельские показания и решения, или же за них это делал председательствующий судья; весь процесс регистрировался волостным писарем в официальной регистрационной книге. Внесенная туда запись служила обоснованием для земского начальника при пересмотре дела, а тщательно заполненные книги решений и приговоров впоследствии передавались на хранение в прокуратуру. На этом процесс не останавливался, поскольку, как знает каждый исследователь апелляционной процедуры, крестьяне использовали эти и иные записи с неистощимым рвением, чтобы решить спорные вопросы и исправить не удовлетворявшие их результаты. Таким образом, волостные суды тесно связывали сельское население с письменной культурой государственного права и образованной части российского общества. Это означало, что волостной суд представлял собой первую возможность получить правовую защиту примерно для 80% населения. Призыв к унифицированной судебной системе означал требование интегрировать волостные суды в судебную систему, которая обслуживала меньшинство подданных империи.

Правовая практика позднеимперского периода внесла немаловажный и позитивный вклад в процесс формирования правовой культуры в России. Главным компонентом такого расширения правосознания являлся опыт, который сельские жители получали в результате их «взаимоотношений» с волостными судами, под юрисдикцией которых находилась большая часть населения в правовой системе империи. Крестьяне пришли к восприятию волостной судебной системы как полезного дополнения к другим наполовину традиционным институтам (сельскому сходу, совету старших, сельскому старосте и т.п.), отчасти основан на значительном числе дел, рассматривавшихся в этих судах в позднеимперский период. Для большей части населения волостные суды представляли собой первую судебную инстанцию, но это не означало, что именно к ним надо было прибегать в обязательном порядке.

В то же время исторически зафиксировано, что сельские жители активно обращались в эти суды. Кэти Фрайерсон, пользуясь статистическими данными по нескольким губерниям, выявила устойчивую тенденцию к возрастанию использования волостных судов с 70-х гг. до конца XIX столетия[333]. Масштабы деятельности этих судов в начале XX века представлены статистикой по Московской губернии за 1905 г., где волостные суды за один год рассмотрели 47761 дело[334].

Эти данные (в среднем один волостной суд Московской губернии рассмотрел в 1905 г. 484 дела ) показывают, сколь широко пользовалось население системой волостных судов и ее контрольных органов. Большинство уголовных и гражданских дел, заслушанных Московским губернским присутствием, начиналось в волостных судах, что еще раз подтверждает высокую потребность сельского населения в официальном правосудии. Записи в волостных книгах решений и приговоров обнаруживают высокую степень инициативы со стороны сельских жителей и доказывают, что историкам не только не следует игнорировать волостной суд, но, напротив, необходимо рассматривать его как один из центров накопления юридического опыта, создания правовой культуры и культуры взаимодействия с государством.

Еще одним указанием на то, что волостные суды встретили уважение в крестьянской среде, было содержание тех гражданских и уголовных дел, которые заслушивали местные судьи. Исследования записей волостных судов Московской, Петербургской и Новгородской, Тверской губерний второй половины XIX - начала XX вв. свидетельствуют о том, что наиболее часто крестьяне обращались в суд за решением трех видов социальных проблем. Во-первых, наиболее часто встречавшимися среди всех преступлений, рассматривавшихся волостным судом, были разнообразные оскорбления - и число таких преступлений значительно превосходило все остальные[335]. Во-вторых, среди «гражданских» дел основной причиной обращения населения в суд были дела, которые обозначались служащими как дела «по всякого рода спорам и искам».

Эти самые «споры и иски» составляют довольно значительную часть дел в реестрах судов именно потому, что государство не придавало им важного значения. Администрация требовала от своих представителей на местах сообщать о количестве гражданских дел по следующим категориям: «по спорам об имуществе... при общинном владении», «по восстановлению нарушенного владения недвижимостью» и т.п.; однако большинство гражданских дел, заявленных крестьянами в суд, не подпадали под эту классификацию. Категория «по всякого рода другим спорам и искам» включала в себя обычные сельские заботы: иски в связи с неуплатой долга или денег, причитающихся за выполненную работу или за аренду; иски в связи с тем, что кто- то оставил мусор на чужой земле, что деревья посажены не в том месте; иски в связи с порчей оборудования, покосом травы, вытоптанными посевами или кражей дров. Еще одну разновидность гражданских дел, по которым люди наиболее часто обращались в волостной суд, составляли заявления относительно разделов собственности - как земельных наделов, так и движимого имущества - между семьями и отдельными лицами. Под эту категорию подпадали дела по наследству и семейным разделам, а также споры по распоряжению землей и другим имуществом. Волостные суды заслушивали множество таких дел; они рассматривали рутинные дела, связанные с наследованием имущества после смерти владельцев, а также занимались урегулированием конфликтов относительно распоряжения имуществом и осуществления прав собственности. Важность решавшихся в волостных судах дел - о защите чести и достоинства, имущественных и трудовых споров, о передаче имущества от одной семьи, одного лица и, наконец, от одного поколения другому - свидетельствует о том, что суды эти играли немаловажную роль в осуществлении местного правосудия. Среди категорий уголовных преступлений встречались дела: «о поступках против порядка управления»; «о нарушении благочиния во время священного богослужения»; «о нарушении правил об охоте и рыбной ловле»; «о нарушении устава паспортного»; «о нарушении уставов строительного и путей сообщения»; и, наконец, кража, мошенничество и обман[336].

Если волостные суды давали крестьянам возможность защищать свое достоинство и решать конфликты, касавшиеся вопросов работы и собственности, вопросов, основополагающих для определения места крестьянина в сельском обществе. Таким образом, волостные суды являлись ареной для осуществления прав гражданина. Доступное судопроизводство - вот что делало волостные суды привлекательными для сельских жителей; такая возможность способствовала формированию их самосознания. Посредством этих судов крестьяне смогли осуществлять связь с государством - связь, выходившую за рамки обязанностей платить налоги и нести военную службу. Они приобрели возможность выступать в качестве членов нации, граждан в законном порядке - людей, участвующих в официальных процедурах своей страны, пользующихся ее институтами и рассматривающих юридические учреждения как средство защиты своих прав[337].

Значительным достижением уголовно-процессуальной науки и практики второй половины XIX - начала XX вв. стал мировой суд, оказавший большое влияние на становление в России институтов гражданского общества, на укрепление правовой защищённости российских подданный, повышение авторитета судебной власти.

Прогрессивным правовым институтом стал суд присяжных заседателей. Участие присяжных само по себе предполагает соблюдение демократической процедуры судебного разбирательства.

Таким образом, женская преступность, возникшая как ответная реакция российского общества на сложный и противоречивый характер модернизации, сама явилась мощным социальным фактором модернизации правоохранительной и судебной системы в России второй половины XIX - начала XX вв.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1. Фотографии женщин-преступниц 1871 - 1873 гг. (изображения для полицейского отчёта)

Электронный ресурс. Режим доступа: http://trinixy.ru/57174-prestupniki-19- veka-36-foto.html

ПРИЛОЖЕНИЕ 2. Фотографии женщин-проституток

XIX века

Знаменитая нижегородская проститутка Княжихина.

Удостоверение проститутки с нижегородской ярмарки 1904 - 1905 гг.

<< | >>
Источник: Куликова С.Г.. Женская преступность как социальный фактор российской модернизации (вторая половина XIX - начало XX веков).2011. 2011

Еще по теме ЗАКЛЮЧЕНИЕ.:

  1. Статья 5.28. Уклонение от участия в переговорах о заключении коллективного договора, соглашения либо нарушение установленного срока их заключения Комментарий к статье 5.28
  2. Пишем заключение
  3. Имущество заключенных
  4. 94. Место заключения договора
  5. 1.5. УЧЕНИЕ О ЗАКЛЮЧЕНИИ
  6. Контакты заключенных-иностранцев
  7. 1.2. Заключение договора
  8. Посылки, поддерживающие заключения
  9. Размещение заключенных около дома
  10. Права, сохраняемые за заключенными
  11. Элита заключенных
  12. Тема 11. Заключение торговых договоров
  13. Виды и содержание аудиторского заключения
  14. Виды и содержание аудиторского заключения
  15. Как написать заключение?
  16. Заключение эксперта
  17. ЗАКЛЮЧЕНИЕ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВЫХ ДОГОВОРОВ
  18. 93. Момент заключения договора
  19. Статья 219. Заключение прокурора