<<
>>

Глава 3. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ РОЛЬ ФИКСАЦИИ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ

Экономический анализ права изучает и вопрос об экономической роли прав собственности.

Первая очевидная экономическая роль юридического признания и защиты прав собственности состоит в том, чтобы минимизировать издержки индивидов на охрану принадлежащего им имущества.

Если бы государство устранилось от разработки действенной системы вещ­ных прав и отказывалось их защищать, то каждому из тех, кто физи­чески обладает определенным имуществом, пришлось бы инвестиро­вать значительные средства в его охрану, нанимать частную охрану, проводить постоянные инспекции. При этом претенденты на чужое имущество получали бы стимулы к инвестициям в совершенствование инструментов нападения и экспроприации. Эта «гонка вооружений» пожирала бы огромную часть средств, которые приносят обладание и использование материальных благ, приводила бы к непродуктивному использованию значительной части экономических ресурсов. Куда удобнее разоружиться и поручить государству обеспечивать охрану прав индивидов на обладаемые ими материальные блага.
Существо­вание единственного субъекта, имеющего монополию на применение насилия, позволяет обществу экономить колоссальные средства на содержание системы охраны существующего распределения матери­альных благ за счет экономии на масштабе. Для граждан выгоднее за счет небольшой части своих средств, уплачиваемых в качестве налогов, создать мощный единый аппарат насилия, который будет обеспечивать защиту обладания материальными правами, чем вовлекаться в нескон­чаемую «гонку вооружений».

Вторая роль состоит в том, чтобы за счет четкой фиксации прав на имущество снизить трансакционные издержки и тем самым создать условия для эффективного по Парето оборота материальных благ. Достаточно представить себе оборот материальных благ в условиях, когда права на них не были бы четко закреплены.

В таком мире оборот мог бы развиваться только по принципу «из рук в руки», так как все, что имеет в таком мире значение, — это только фактическое владение. Так, например, отсутствие четкой системы регистрации прав на землю (или иную недвижимость) ограничивает возможности землевладель­цев закладывать свои участки и привлекать заемное финансирование и вступать в иные долгосрочные сделки, вовлекающие это материаль­ное благо в оборот[192].

Третья роль фиксации прав собственности состоит в обеспечении условий для повышения инвестиций в их продуктивное использо­вание и приумножение. Если бы не было признаваемых и защищае­мых правом, а следовательно, и государством прав индивидуальной собственности на те или иные объекты материального мира, любые сколько-нибудь значимые инвестиции в их развитие и приумноже­ние оказывались бы неоправданными и невероятно рискованными[193]. Какой смысл тратить средства, время и силы на рекультивацию земли и повышение производительности ее обработки, накопление матери­альных благ и разработку новых средств производства, если все, что ты пытаешься сделать, создать и приумножить, может быть в одночасье экспроприировано любым более сильным индивидом? В таком мире без прав собственности рациональные люди лишаются стимулов к ро­сту производительности, интенсивности труда и остаются в первобыт­ных условиях примитивного натурального хозяйства, в котором будет производиться ровно столько, чтобы не умереть с голоду, исчезнут торговля и разделение труда, прекратится научно-технический про­гресс. Модель рационального поведения дает именно такой прогноз, и вряд ли он является ошибочным.

Вариант же отмены частной собственности с передачей прав на все значимые ресурсы государству хотя и не приводит к столь драматиче­ским последствиям, но, как показывает опыт многочисленных комму­нистических экспериментов, неизбежно влечет (наряду с подавлением личной свободы, для которой частная собственность есть необходимая база) разрушение всей системы рыночной экономики и построение крайне неэффективной и неконкурентной плановой экономики.

Во всех обществах, вышедших из примитивного первобытного состояния и переходивших к земледелию или скотоводству, неиз­бежно возникало право собственности, вначале признаваемое тра­дицией, а затем обеспечиваемое силой возникающего государствен­ного аппарата. Причем эта естественная закономерность наблюдалась у различных народов, проходивших через неолитическую революцию (т.е. перешедших от экономики охоты и собирательства к сельскому хозяйству и скотоводству), независимо друг от друга. Это происхо­дило на Ближнем Востоке, в Европе, Азии и даже в доколумбовой Америке, в принципе оказавшейся в условиях тотальной географи­ческой изоляции от европейских и азиатских социальных процессов задолго до формирования первых государств и правовых систем. Везде на определенном этапе (как минимум в период с момента неоли­тической революции и до формирования первых вождеств, прото­государств и государств) ключевые материальные блага начинали приватизироваться, закреплялись за конкретными собственниками или их группами. Там, где право собственности так и не возникло, просто сохранился первобытный экономический уклад охотников и собирателей (такие племена до сих пор существуют в ряде частей света).

Четвертая экономическая функция собственности в ее индивиду­альной вариации состоит в обеспечении стимулов к ее эффективному и бережному использованию. Если бы блага принадлежали всем членам определенного сообщества, каждый бы имел стимулы к максимальной эксплуатации блага без оглядки на то, что в долгосрочной перспективе это приводило бы к быстрому истощению ресурса. Как показал Гар­рет Хардин в своем знаменитом примере с «трагедией общин»1, из-за проблемы «безбилетника» у каждого индивида исчезала бы личная ответственность и возникали бы стимулы к избыточному использова­нию. И действительно, элементарный исторический опыт показывает, что все то, что принадлежит частному собственнику, используется значительно бережливее и рациональнее, чем то, что принадлежит обществу в целом.

Общая собственность быстро приходит в запустение и истощается. Каждый из членов общины, которой принадлежит не­который ресурс, не может быть уверен в том, что если он воздержится от его использования сегодня во имя сохранения и приумножения его полезных свойств завтра, то таким же образом поведут себя другие члены общины. Соответственно, в условиях невозможности эффек­тивно управлять поведением всех членов общины и принуждать их к бережливости для конкретного индивида хищническая эксплуата­ция ресурса до его полного истощения оказывается доминирующей стратегией поведения[194].

Та же ситуация и с инвестициями в условиях общей собственности на ресурсы и результаты труда: каждый из индивидов не может быть уверен в том, что его личные повышенные инвестиции труда и средств позволят именно ему получить повышенную отдачу от данного ресурса, находящегося в общей собственности. Соответственно, при отсутствии какой-либо эффективной системы централизованного управления коллективным трудом и распределением каждый будет воздерживаться от инвестирования.

Общая собственность более или менее работает только там, где есть небольшая община с действенной системой внутренней регуляции поведения его членов. Но как только дело доходит до больших групп населения, не связанных между собой тесными родственными или иными подобными связами, этот механизм саморегуляции перестает срабатывать, и эгоистическая сущность каждого из индивидов приво­дит к неэффективному использованию ресурса.

Такие проблемы мы сейчас наблюдаем и в области избыточной добычи рыбных ресурсов, угрожающей их полным истощением, и в об­ласти загрязнения окружающей среды, и во многих других сферах, где отсутствуют четко закрепленные права собственности на соот­ветствующие блага и последние открыты для использования всеми желающими[195].

Намного более эффективно там, где это в принципе возможно, закрепить монопольные права на соответствующие ресурсы и блага за конкретными индивидами, гарантировав, что только они могут получать всю выгоду от их использования.

Это, как правило, сразу же стимулирует владельцев проявлять бережливость в потреблении и инвестировать в развитие соответствующего ресурса.

Но закрепление прав собственности не всегда оправданно и тех­нически возможно.

Во-первых, если ресурсы не ограничены или близки к этому состо­янию, закрепление эксклюзивных прав на них теряет всякий смысл. Так, например, право не признает право собственности на воздух.

Во-вторых, нецелесообразно закреплять права собственности тогда, когда издержки на обеспечение прав собственности на такие объекты непропорционально выше, чем та ценность, которую они приносят. Например, какой смысл признавать права собственности на диких животных, насекомых, птиц или рыб? Да, в некоторых случаях дикие животные могут иметь большую ценность для человека (меха, мясо, бивни и т.п.), но их подвижность делает невозможными фиксацию контроля за их перемещением и идентификацию правообладателей. Соответственно, единственным выходом является закрепление прав собственности на них за тем, кому удастся такое дикое животное поймать или убить на охоте. Это решение не идеальное, так как от­сутствие прав индивидуальной собственности на соответствующих диких животных тут же создает «трагедию общин», а именно риск избыточного потребления, при котором, например, каждый из ры­боловов лишается стимулов думать о воспроизводстве данного рыб­ного ресурса и ограничивать свои аппетиты во имя будущих уловов. Ответом на эту проблему обычно является публично-правовое регу­лирование, ограничивающее охоту и рыболовство. Но до появления государства и соответствующего публично-правового регулирования люди успели истребить колоссальное количество видов, которые при более рациональном подходе к охоте и рыболовству могли бы до сих пор кормить миллионы людей.

Экономический анализ способен приоткрыть завесу политики вещного права и на более техническом уровне. Трудно в принципе понять возникновение системы государственной регистрации прав на недвижимость или сделок с ней, а также адекватно настроить ра­боту этой системы, если игнорировать очевидную экономическую функцию данного института как инструмента обеспечения публич­ной достоверности прав на такой ценный материальный ресурс, как недвижимость, и снижения трансакционных издержек на изучение титула и «правовой истории» объекта.

Потенциальные покупатели в отсутствие регистрации прав на недвижимость были бы вынужде­ны нести намного более значительные затраты на проверку чистоты титула. Эти затраты влияли бы на цену, которую покупатели были бы готовы платить, что снижало бы ликвидность недвижимого имуще­ства. Соответственно, государство пытается обеспечить публичную достоверность прав на недвижимость, чтобы создать условия для развития более интенсивного оборота и снизить трансакционные издержки.

Также очень интересен экономический взгляд на проблему выбора между системами (а) неограниченной виндикации, (б) абсолютной защиты добросовестного приобретателя или (в) защиты последнего, за исключением случаев выбытия вещи из владения собственника помимо его воли (с точки зрения соотношения издержек приобрета­теля на изучение чистоты титула, которые стремительно возрастают в рамках системы «а», издержек собственников на предотвращение краж, которые неизбежно растут в рамках системы «б», и издержек обоих, которые в той или иной пропорции проявляются в рамках компромиссной системы «в», отраженной в российском праве)[196].

Огромное значение имеет также экономический анализ доктрины numerus clausus в вещном праве, согласно которой перечень вещных прав, как правило, признается закрытым. Так как ограниченные вещные права, созданные текущим собственником по договору с не­ким контрагентом, в силу своей абсолютности противопоставимы третьим лицам (потенциальным покупателям вещи, залогодержате­лям и т.п.), возможность произвольно структурировать любые новые вещные права с уникальным распределением прав и обязанностей может значительно поднять трансакционные издержки, затруднить понимание третьими лицами, желающими приобрести права на со­ответствующий объект, сути соответствующих вещных обременений. При этом серьезные споры сейчас идут о том, насколько экономиче­ски оправданно сохранение доктрины numerus clausus применительно к тем объектам, права на которые регистрируются в государственных реестрах (например, недвижимость). Ведь в такой ситуации третьи лица могут достаточно легко определить содержание предоставлен­ных собственником третьим лицам ограниченных вещных прав путем обращения к реестру. Эта дискуссия еще далека от своего заверше­ния, но экономический анализ здесь имеет большое практическое значение[197].

Экономический анализ помогает во многом понять логику сущест­вования института сервитута или вещного эффекта аренды (принципа сохранения прав арендатора при смене собственника) как своеобраз­ной попытки правовой системы снизить трансакционные издержки, возникающие в связи с необходимостью постоянно заново согласовы­вать права на использование чужой недвижимости при каждой смене собственника используемого земельного участка. Такое согласование было бы необходимо, если бы использование чужого земельного участ­ка оформлялось исключительно в рамках сугубо обязательственных отношений.

Без экономического анализа трудно понять, почему право практи­чески всех стран в той или иной форме признает право государства принудительно выкупать у собственников их земельные участки для реализации инфраструктурных проектов. Об этом речь пойдет во вто­рой части книги в главе о моделях защиты гражданских прав.

Есть и масса иных вопросов вещного права, которые крайне про­дуктивно изучать и решать, вооружившись инструментарием эконо­мического анализа права.

<< | >>
Источник: Карапетов А.Г.. Экономический анализ права. — М., 2016. — 528 с.. 2016

Еще по теме Глава 3. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ РОЛЬ ФИКСАЦИИ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ:

  1. § 3. Место и роль экономических прав и свобод человека и гражданина в Конституции Российской Федерации
  2. Собственность и основные формы ее экономической реализации Сущность собственности, ее место в экономической системе
  3. Собственность и хозяйствование. Теория «пучка прав собственности»
  4. § 1. Экономические и юридические отношения собственности 1. Собственность как экономико-правовая категория
  5. Глава 4. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
  6. Глава 3. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ОБЩЕСТВА. СОБСТВЕННОСТЬ И ЕЕ МЕСТО В ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ
  7. 3.2 Собственность в экономической системе, ее типы и формы. Реформирование собственности
  8. Глава 2. РОЛЬ ПРАВОВЫХ НОРМ В ПРЕВЕНЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРАВОНАРУШЕНИЙ
  9. 7. СОБСТВЕННОСТЬ КАК ЭКОНОМИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ: СУЩНОСТЬ, ФОРМЫ, ЗАКОНЫ. МЕТОДЫ ИЗМЕНЕНИЯ ФОРМ СОБСТВЕННОСТИ
  10. Глава 16. Рынок ценных бумаг, экономическая роль, механизмы
  11. ПРИНЦИПЫ ЕВРОПЕЙСКОЙ КОНВЕНЦИИ О ЗАЩИТЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА, КАСАЮЩИЕСЯ ЗАШИТЫ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ:
  12. 2. Классификация и типы экономических систем. Роль экономической культуры в экономической системе общества
  13. 1. Специфика методов экономических исследований. Роль гипотезы и теории. Ограниченность экономического эксперимента. Хозяйственная практика – критерий истинности
  14. Глава III. Право собственности § 1. Понятие права собственности и развитие этого института в Риме
  15. §2. Конституционные механизмы защиты прав собственности
  16. Разгосударствление и приватизация собственности, их воздействие на трансформацию типов экономических систем Понятие разгосударствления и приватизации собственности
  17. § 48. Защита прав собственности. Vindicatio
  18. Собственность: экономическое и юридическое содержание
  19. Раздел II Товарное производство и рыночная экономика Глава 4. Основные формы экономического развития. Товарное производство и его роль в эволюции общества