Заключение

Итак, мы рассмотрели широкий круг теоретико-методологических основ концепции правовой деятельности в современном обществе. B частности, были раскрыты природа, содержание и форма правовой деятельности; показана ее роль в правовой системе общества, предпринято ее современное осмысление.

1. Имеет смысл научно обосновывать понятие «правовая деятельность» лишь в плане его отграничения от понятия «внеправовой деятельности», охватывающего всю остальную человеческую деятельность, реально осуществляемую в социально-экономической, политической и духовной сферах вне пределов правового пространства.

2. B цивилизованном обществе постоянно возникают и разрешаются всевозможные социальные коллизии и проблемные ситуации особым «правовым» способом, направленным на достижение общественного мира во всех сферах социальной жизни. B качестве такового способа выступает многообразная правовая деятельность, основанная на способности ее субъектов в целях удовлетворения разнообразных интересов свободно реализовывать свою волю в рамках условий, обеспечивающих общественный мир.

3. Особенность правовой деятельности заключается в том, что она не может быть сведена только к бессодержательной форме, которая придает стабильность, прочность, гарантированность социально-экономическому, политическому и т. д. содержанию. B правовом пространстве осуществляются специально конструируемые, новые действия и по форме и по содержанию.

4.

5. Иная ситуация характерна для правового пространства, где все действия участников оформляются в системе ритуалов, заменяющих собой реальные отношения. Правовые действия порождают специфический вид правовых отношений, в рамках которых происходит превращение реальных людей в маски — носителей субъективных прав и юридических обязанностей и они участвуют не в личном качестве, а в качестве истца, ответчика, продавца, покупателя и т. д., разыгрывая свою инсценировку по поводу реальных действий в соответствии с правовым сценарием.

6. Субъекты правовой деятельности встречаются в правовом пространстве не «лицом к лицу» (преступник и потерпевший). Как только отношение между двумя лицами становится объектом рассмотрения со стороны третьего лица, которое разрешает спорные вопросы, это означает, что данное отношение из области нравов перешло в сферу права. Однако субъекты правовой деятельности и надевали на себя специальные маски, чтобы если этот спор возникнет, то их спектакль позволил бы «зрителям» вынести правильное решение. B соответствии с этим правовой в юридическом значении является та деятельность, которая дает возможность вынесения решения. Именно в этом коренится различие между юридическим и неюридическим.

7. Правовой характер действий носителей субъективных прав и юридических обязанностей имеет в повседневной жизни обычно как бы латентный, скрытый характер, а на первый план выдвигается способность правовой деятельности выполнить серьезную социально-значимую роль — способствовать достижению общественного блага путем согласования индивидуальных, групповых и общественных интересов.

8. Ho если возникает реальная необходимость официально подтвердить правовой характер определенных действий, то можно уже говорить о юридической значимости правовой деятельности. Юридическая значимость — вторичный признак правовой деятельности. Если решение по юридическому делу все-таки официально ВЫНОСИТСЯ, TO оно должно быть выполнено под угрозой применения государственного принуждения. B этом случае будут достигаться не только социально значимые цели, но и специально-юридические.

9. B итоге правовая деятельность предстает как такая социально значимая активность (свобода выбора и свобода самовыражения), которая специально предпринимается субъектами — носителями субъективных прав и юридических обязанностей в различных сферах общественной жизни в целях удовлетворения их разнообразных потребностей специфическим духовно-практическим способом — в рамках правоотношений и которая поэтому признается обществом и государством правильной, справедливой, а в случае необходимости — дающей возможность вынести решение и вызвать юридически значимые последствия.

10. B юридической литературе не проводится обычно различия между понятиями «правовая» и «юридическая» деятельность. Чаще всего они используются как равнозначные. Однако в определенном смысле категория «правовая деятельность» шире по объему категории «юридическая деятельность», ибо первая призвана охватить гарантированные и охраняемые государством действия не только публичных субъектов, осуществляющих государственную власть, но и всех юридических и физических лиц. B качестве правовой можно рассматривать деятельность любых субъектов во всех сферах жизни, если она признается правильной и справедливой обществом и государством и способна повлечь за собой юридические последствия. C этой точки зрения и юридическая деятельность в современном обществе всегда должна быть правовой, она не может быть ей противопоставлена.

11. Юридическая деятельность (правотворческая, правоприменительная и т. д.), будучи в основной своей массе в современном обществе также «правовой» и даже организованной посредством процедурных или процессуальных норм права, имеет своей целью организацию всей правовой деятельности путем принятия государственно-властных решений как общего, так и индивидуального характера. Имея в виду содержательный аспект юридической деятельности, ее цели и результаты, можно заметить, что в этом смысле она отличается от остальной правовой деятельности Главное назначение юридической деятельности заключается не только в том, чтобы быть «правовой», хотя правовой она должна быть в правовом государстве. Ее задача — официальное подтверждение границ правового в общественной жизни и придание им юридической значимости. Такая деятельность именуется «юридической», потому что ее результатом являются такие социальные блага (законы, судебные решения и т. д.), которые имеют юридический характер, т. e. по содержанию направлены на организацию правовой деятельности, а по форме носят политический характер.

12. Правовая деятельность не может в современном обществе не сопровождаться деятельностью юридической, обеспечивающей первой необходимую степень «признания». Именно в ходе юридической деятельности создаются правовые тексты, в которых возводятся в обязательный ранг официальные эталоны правовой деятельности (в том числе и для самой юридической как для деятельности политико-правовой).

13. Юридическая (или политико-правовая) деятельность представляет собой относительно самостоятельный вид социальной деятельности, наряду с экономической, духовной и др., а точнее как один из подвидов деятельности политической, осуществляемой на профессиональной основе, как правило, юристами, обладающими государственно-властными полномочиями. При этом ее выделение в качестве отдельного подвида не связано с ее оценкой как правовой, а обусловлено ее предметной (содержательной) характеристикой.

14. B свою очередь, категория «правовая деятельность» содержательно призвана отразить саму активность субъектов в правовой сфере, выражающуюся в том или ином способе овладения ими объектами или в установлении субъектом коммуникативного взаимодействия с другими субъектами.

15. Одним из проявлений такого признания может послужить закрепление признаков правовых действий в правовых нормах, а последних — в знаковых системах (официальных документах). Норма права предусматривает как внешнюю сторону поведения (содержание действий, средства, объекты, результаты), так и, в определенных пределах, внутреннюю (цели и мотивы поступка). Изложенное позволяет определить правовую деятельность как совокупность социально значимых деяний правосубъектных физических и юридических лиц, осознанно и целенаправленно предпринимаемых ими такими способами и средствами, в таких формах и по поводу таких объектов, которые официально признаются и защищаются государством, а значит — способны повлечь юридически значимые последствия.

16. B то же время, не совсем правильно сводить правовую деятельность к сумме действий и операций. Она вполне может быть представлена как система, имеющая свое строение, свои внутренние переходы и превращения, свое развитие. Общетеоретическая модель правовой деятельности как системы напоминает известную юридической науке конструкцию состава и структуры правового отношения. Правовые отношения предстают в ней как такие обусловленные всей предшествующей деятельностью людей взаимоположения субъектов в рамках правового пространства, которые, возникнув идеально в форме их взаимозависимости, взаимосвязи или даже разграничения (обособления), затем имеют тенденцию к развитию в соответствии с последними в форме различных, реальных волеизъявлений этих субъектов, т.

17. Только в ряду категорий, охватывающих системно правовую сферу жизни, правовая деятельность как ее функционально-субстанциональная основа занимает достойное место. Bo многом благодаря категории «правовая деятельность» правовая система общества предстает как нормативно-деятельностная система, состоящая из взаимодействующих в ней субъектов, реализующих свои интересы социально приемлемым (правовым) способом бытия, целью которого является содействие духовным, политическим, экономическим и социальным отношениям.

18. Само функционирование правовой системы общества как осуществление субъектами правовой деятельности своих субъективных прав и юридических обязанностей, т. e. правореализация в рамках правоотношений, способствует приведению в определенный порядок жизни гражданского общества как негосударственной ассоциации граждан. Точнее, внутреннее функционирование правовой системы общества не может не быть ничем иным, кроме действия права и его высшей ступени — правореализации.

19. Характерная качественная определенность реализации норм права воплощается в том, что это правомерно-поведенческий, деятельностный процесс. Вокруг поведения, деятельности группируются социально-политические, идеологические, организационные и другие факторы реализации правовых норм, мотивы и личностные свойства ее участников. Через поведенческо-деятельную призму реализация норм права предстает со стороны ее внутреннего единства.

20. B механизм правореализации правовая деятельность входит двояким образом. Рассматриваемая в качестве одной из форм проявления субстанции правореализации она предстает как деятельность правомерная. Если же подходить к ней с «механизменных» позиций, то ее следует выделять в качестве одного из элементов (рычагов) механизма правореализации — как деятельность правореализующую, в одном из двух функциональных предназначений:

— как результат сообразования собственного волеизъявления с правовыми явлениями (с нормами, наличными субъективными правами и обязанностями — при саморегуляции, либо, кроме уже перечисленных правовых явлений, с актом правоприменения — при индивидуально-правовом регулировании);

— как само индивидуально-правовое регулирование формирующегося правоотношения в целях творческой организации дальнейшего его осуществления.

C этой точки зрения характеристика правовой деятельности дополняется некоторыми факультативными признаками, которые обнаруживаются при ее анализе в контексте правореализации.

21. Правовая деятельность, рассматриваемая через призму юридического механизма правореализации, неизбежно осуществляется на том или ином уровне правореализационной деятельности, каждый из которых выполняет свою функциональную роль в правореализации и эти роли неоднозначны. Конечно, в реальной действительности, все правореализационные уровни сцеплены один с другим; многообразие правовых норм, обстоятельств, возникающих в ходе их воплощения в жизнь, порождает множество комбинационных построений, в которых одно звено правореализации нерасторжимо связано с другим, либо делает его возможным (невозможным) и т.д. Ho уровневое описание правовой деятельности как правореализационной, предпринятое в диссертационном исследовании, позволяет придать ее «плоской» общетеоретической модели объем, жизненность, расчленив ее содержание на пласты, показав их взаимосвязи, что приближает эту модель к реалиям сегодняшнего дня.

Bce это позволяет определить место категории «правовая деятельность» в понятийном ряду правовых категорий.

Учение о понятийных рядах правовых категорий было разработано A. M. Васильевым, который выделял понятийный ряд всеобщих правовых абстракций: норма права, система права, форма (источники) права, законность, осуществление права, правовое отношение, правопорядок. Данный понятийный ряд логически отражает общий ход анализа правовой материи путем ее разложения на главные взаимосвязанные элементы, составляющие основу последующего синтеза, без которого не может быть в итоге завершенного и конкретного представления о сущности права.

Далее в логическом строе теории права он выделял опорные понятийные ряды правовых категорий, которые выражают основные направления конкретизации фундаментальной правовой категории при развертывании системы правовых категорий. Так, закономерное, необходимое в структуре, развитии, функционировании права логически подытоживают три опорных понятийных ряда — структурный, исторический и функциональный. Ho лишь последний дает представление о том, каким образом правовая форма в деятельном плане выполняет свое социальное назначение, как она функционирует, каково ее внутреннее движение^[633]. Интересно, что в качестве функционального понятийного ряда А. В. Васильев выбирает категорию «механизм правового регулирования», разработанную С. С. Алексеевым^[634], но значительно расширяет расположенные в нем правовые категории, выступающие здесь как существенное второго порядка: правовые принципы — правотворчество — правовые нормы — юридические факты — правоотношения — субъективное право — юридическая обязанность — индивидуальные акты реализации прав и обязанностей — правопорядок^[635].

Действительно, в понятийном аппарате общей теории государства и права уже давно разрабатывается такая категория, как «механизм правового регулирования». Ее смысл усматривается преимущественно в том, чтобы собрать вместе все явления правовой действительности и представить их в «работающем», «взаимодействующем, системно-динамичном виде, высвечивая те специфические функции, которые выполняются каждым из них в общей системе»^[636].

Однако практически сразу, как эта категория стала внедряться в научный оборот, наметились разные подходы к объему данного понятия^[637]. B юридической литературе на необходимость отграничения правового воздействия на общественные отношения от «ответной реакции» их участников одним из первых обратил внимание В. M. Горшенев, предложивший четко различать внешние способы и формы воздействия, которые влияют на регулируемые отношения «извне», организуют волю их субъектов и «способы и формы реализации права», объективации этой воли в поведении участников упорядочиваемых отношений как «результата реагирования» на оказываемое правовое воздействие^[638]. По существу, ту же мысль выразила Ю. Г. Ткаченко, когда правомерное поведение отделила от «последней стадии правового регулирования» в качестве «результативной реакции» на внешнее правовое воздействие^[639]. Будучи разновидностью государственной деятельности, правовое регулирование в действительности не охватывает значительной части тех юридически значимых средств, которые так или иначе фигурируют в указанных выше суждениях о его механизме. Оно способно аккумулировать только властные, управленческие акты регулирующей подсистемы. Что же касается «результативных пластов» социальной реальности, связанных с саморегуляцией со стороны другой, регулируемой подсистемы, то им властно-управленческая природа не присуща. Хотя правовое регулирование и саморегуляция стыкуются между собой, тем не менее это разные явления: они имеют существенно отличающиеся друг от друга механизмы, объединение которых логически возможно лишь на уровне более крупной системы, включающей правовое регулирование и саморегуляцию в качестве двух взаимозависимых подсистем.

Помимо того, рассматриваемая юридическая деятельность состоит из двух эшелонов. Один из них, именуемый общим правовым регулированием, олицетворяет правотворчество, другой — индивидуальное правовое регулирование. Если правотворчеству свойствен собственный, автономный и вполне целостный механизм, то механизм индивидуально-правового регулирования подчинен интересам правореализации, составляет один из крупных блоков ее механизма в целом. При таких обстоятельствах более оправданно, надо полагать, конструирование понятий «механизм общего правового регулирования» и «механизм правореализации», включающий и индивидуальное правовое регулирование. Это не только обеспечивает более четко сориентированное видение структурных особенностей правотворческой и правореализационной деятельностей, но и повышает системность, глубину и логичность проводимого исследования^[640].

B связи с этим представляется, что категория «механизм правового регулирования», имея сама по себе право на существование, тем не менее не может претендовать на столь высокий статус, который определил для нее A. M. Васильев, — выступить в качестве функционального понятийного ряда. Это связано с тем, что объем этого понятия гораздо уже, чем предполагали С. С. Алексеев и A. M. Васильев. Думается, что с учетом современных подходов в качестве функционального понятийного ряда, в рамках которого можно осуществить научное осмысление специфических процессов движения правовой формы жизни, должен выступать категориальный строй новой юридической конструкции — правовой системы общества. Неслучайно Д. А. Керимов пишет: «Системный подход к исследованию сложных динамических целостностей позволяет обнаружить внутренний механизм не только действия отдельных его компонентов, но и их взаимодействия на различных уровнях. Тем самым открывается возможность обнаружения субстанционально-содержательной и организационной «многослойности» систем, глубокой диалектической связи и взаимозависимости субстанционально-содержательных частей, структур и функционирования явлений бытия как сложных целостных организмов»^[641]. Только в ряду категорий, охватывающих системно правовую сферу жизни, правовая деятельность как функционально-субстанциональная основа занимает достойное место. Bo многом благодаря категории «правовая деятельность» правовая система общества предстает как нормативно-деятельностная система, состоящая из взаимодействующих в ней субъектов, реализующих свои интересы социально приемлемым (правовым) способом бытия, целью которого является содействие духовным, политическим, экономическим и социальным отношениям. Категориальный ряд, образуемый научной абстракцией «правовая система общества», может претендовать на столь высокий интегративный статус лишь при условии ее понимания, обосновываемого в данной работе, ибо сегодня в центр всех правовых исследований должен быть поставлен человек со своим свободным социально-творческим потенциалом^[642].

Особое методологическое значение приобретает категория «правовая деятельность», рассматриваемая сквозь призму функционирования правовой системы общества, т. e. в рамках действия права (в том числе и его высшей ступени — правореализации).

B юридической литературе последних лет обсуждалась возможность придания категории «действие права» высокого интегративного статуса. В. И. Гойман писал: «...Активность права — это сущностное свойство, внутренний источник его самодвижения и в то же время интегративная характеристика реального действия права.»^[643] Однако на базе такого утверждения можно сделать вывод о том, что право обладает какой-то своей «собственной жизнью». Правы те авторы, которые считают, что «когда речь идет об активности, то уместнее было бы говорить о ней в связи с категорией человеческой деятельности, нежели с правом. К тому же и право существовать вне этой деятельности не может. Поэтому именно на этом и следует останавливаться при раскрытии действенности права»^[644]. Следовательно, методологически-интегрирующая роль философских подходов к праву выполняется общей теорией права во многом благодаря использованию деятельностного подхода^[645].

Показательны в этом отношении рассуждения В. M. Сырых, который исходит из того, что «характерной чертой логической структуры общей теории права, равно как и любой иной теории, является строго определенная последовательность расположения понятий и категорий относительно друг друга», и рассматривает вариант такой последовательности, согласовывая ряды категорий «правовое регулирование» и «правовая система». Смысл его рассуждений таков. Норма права, по-видимому, является наиболее простой категорией теории права и выступает в качестве простейшего регулятора общественных отношений. Адресатом действия нормы выступает личность, обладающая правосознанием и, соответственно, являющаяся субъектом, способным воплотить эти веления в реальную жизнь. Разнообразные связи и отношения нормы права и правосознания опосредуются в рамках правового регулирования, которое предстает как единство трех взаимосвязанных компонентов: правотворчества, реализации норм права и применения юридической ответственности — и охватывает все процессы, явления, характеризующие действие права в обществе. Категория «правовая система» является более содержательной, она раскрывает специфику процессов правового регулирования с учетом специфики определенного общества. Исторический тип права характеризует те же правовые системы, но в историческом аспекте.

Каждая категория основного структурного ряда в свою очередь образует самостоятельный структурный ряд. Наиболее сложным и развитым оказывается структурный ряд, основанный на категории правовое регулирование. Образующие его категории — «правотворчество», «реализация норм права», «юридическая ответственность» — закладывают основу структурных рядов, объединяющих значительную часть понятий теории права. Так, структурный ряд правотворчества образуют такие категории, как «правотворческий процесс», «источники права», «система прав», «система законодательства». Структурный ряд «реализации права» состоит из понятий «толкование права», «формы реализации права», «правоотношение», «юридические факты», «правомерное поведение». Структурный ряд юридической ответственности включает в себя такие понятия, как «правонарушение», «государственное принуждение», «применение ответственности». Таким образом, следует полагать, что понятия ставятся во взаимную связь друг с другом и в своей совокупности образуют теорию права как органически целостную систему знаний^[646].

Подобные системы понятий представлены во многих монографиях, учебниках, пособиях, сборниках схем по общей теории права. Каждая тема содержит базовую структуру, в соответствии с которой строится система методов исследования и изложения общей теории права, следовательно, и ее методология. Однако приходится с сожалением констатировать, что практически во всех имеющихся вариантах авторам не удается поднять категориальный ряд используемых правовых понятий до уровня категории «правовая система общества», включающего другой набор понятий, среди которых «правовая деятельность» заняла бы достойное место. Только деятельностный подход создает возможности успешного применения и других общенаучных подходов, таких, как субстратный, структурный, функциональный, системный, информационный и т. n., благодаря чему на его основе может успешно строиться общая логика теории права^[647]. Проведенное нами исследование во многом направлялось данной логикой.

Изложенным, на наш взгляд, не исчерпывается проблематика правовой деятельности. Как справедливо пишет С. С. Алексеев, у человечества нет иного пути и иного способа решения глобальных проблем трудностей, грозящих тяжкими последствиями для человеческого рода, как поставить в самый центр жизни людей современное право^[648]. Развитие общества пришло к тому, что сегодня, в XXI в., роль права в современном мире велика, как никогда раньше^[649]. И мы только затронули ту часть проблем и перспектив функционирования правовой системы современного общества, которые, с нашей точки зрения, задают новый теоретико-правовой дискурс, дальние ориентиры развития правовой деятельности в связи с параллельным формированием информационного общества и показывают, каким должно быть соответствующее ему правовое развитие нашей страны.