Южная и Юго-Восточная Азия.

Две последние Концепции внешней политики РФ в равной степени декларируют развитие дружественных отношений с Индией, «упрочение взаимодействия по актуальным международным проблемам и укрепление взаимовыгодных двусторонних связей во всех областях, прежде всего в торговоэкономической сфере», а также «эффективное внешнеполитическое и экономическое сотрудничество в формате Россия - Индия - Китай».

Суть этой «привилегированности» не расшифровывается, но она, видимо, заключается в тесном сотрудничестве России и Индии в военно-технической области: совместной работе по созданию истребителя пятого поколения, многоцелевого транспортного самолета, сверхзвуковой ракеты «БраМос» и др., а также в том, что в структуре двусторонних экспортно-импортных обменов преобладают, по утверждению российского президента, высокотехнологичные товары - примерно 50% обеих сторон[30].

В Юго-Восточной Азии главным партнером России остается Вьетнам. Визит Президента Вьетнама Чыонг Тан Шанга в Россию в июле 2012 г. завершился принятием Совместного заявления об укреплении отношений всеобъемлющего стратегического партнёрства, которое предусматривает расширение двустороннего взаимодействия в различных областях и на международной арене.

Помимо Вьетнама, с которым Россия, согласно Концепции-2013, намерена «углублять стратегическое партнерство», другие страны ЮВА в документе не представлены. В прежней концепции упоминались Индонезия, Малайзия, Таиланд, Филиппины и Сингапур. В новой предполагается «интенсификация отношений с Австралией и Новой Зеландией, поддержание регулярных контактов и налаживание связей с островными государствами южной части Тихого океана».

Тихоокеанская Россия[31]. Указ президента РФ от 7 мая 2012 г. обоснует необходимость участия России в региональных интеграционных процессах с целью «содействия ускоренному социально-экономическому развитию регионов Восточной Сибири и Дальнего Востока»[32]. Более развернуто эта мысль выражена в выступлении Президента России на Президиуме Госсовета в ноябре 2012 г., посвященном ситуации на Дальнем Востоке. «Мы должны, - заявил В. Путин, - в полной мере использовать соседство с такими крупными, развивающимися регионами мира и с крупными странами, которыми являются страны Азиатско-Тихоокеанского региона, использовать как для подъёма самих дальневосточных территорий, так и для России в целом... »[33].

На последнем, пожалуй, стоит сделать главный акцент. Ключевой задачей и одновременно головной болью российской власти остается поиск средств и путей ускоренного развития Тихоокеанской России. Но это развитие - не самоцель. Развитие данного региона рассматривается сегодня в Москве как неотъемлемое условие решения более масштабной генеральной задачи: обеспечить будущее российского государства. Как заявил на том же заседании Президиума Госсовета Президент России, «наша страна сможет успешно двигаться вперед только при условии качественного и динамичного развития этих территорий. . Мы должны обеспечить ускоренное, устойчивое развитие этих территорий, с тем чтобы и сами эти территории развивались эффективно, и чтобы они стали важнейшим фактором процветания и роста могущества России в целом»[34].

Эта же мысль подчеркнута в декабрьском (2012 г.) Послании Президента Федеральному Собранию РФ: необходимо использовать «колоссальный потенциал Сибири и Дальнего Востока» для того, чтобы «занять достойное место в Азиатско-Тихоокеанском регионе»[35].

Однако в Концепции внешней политики России 2013 г. посыл в отношении восточных районов страны несколько отличается от установок президента. В ней, как и в Концепции-2008, сообщается только о том, что Россия заинтересована в использовании возможностей Азиатско-Тихоокеанского региона «при реализации программ экономического подъема Сибири и Дальнего Востока». Обратим внимание, что в обоих случаях речь идет не о «развитии Сибири и Дальнего Востока» как таковом, а лишь о «реализации программ» их «экономического подъёма».

Скептицизм по поводу «нового восточного поворота» Кремля в мире и самой России достаточно велик. Не меньший - в странах АТР и СевероВосточной Азии, в том числе в главном стратегическом партнёре - Китае. Обращение к историческим прецедентам показывает, что в прошлом эта политика быстро выдыхалась, раз за разом наталкиваясь на непреодолимые для российского центра препятствия: расстояния, климат, европейский менталитет, иную культурно-цивилизационную среду и, в конечном результате, крайне высокую и неподъемную для России стоимость приобщения к клубу тихоокеанских держав[36].

Тем не менее, проведение Саммита АТЭС во Владивостоке вопреки всем пессимистическим пророчествам показало, что с Россией не всё так безнадежно. Но только при условии, что есть политическая воля первого лица и его готовность эту волю претворять в жизнь. В остальных случаях инерция мышления и непрофессионализм исполнителей губят все инициативы практически на корню. Двадцатипроцентная эффективность выполнения поручений Госсовета правительством и чиновниками на местах, отмеченная Президентом России во время совещания на Сахалине,[37] яркое свидетельствует о качестве их работы.

В результате ощущения судьбоносности поворота России на Восток нет, как нет и осознания подлинной значимости этого региона для России. Есть много общих слов, за которыми прячутся не более чем обыкновение бюрократии идти в русле указаний президента и старание избегать принципиальных решений и конкретных дел.

Очевидна ставка Кремля на экономическое проникновение в регион. Именно на этой стороне отношений делает акцент В. Путин на переговорах с азиатскими партнерами России. Однако единственным локомотивом, способным втащить Россию в экономическое пространство АТР, сегодня остается Китай. Интерес Японии сдерживается на данный момент не только осторожностью японского бизнеса, сохранением территориального спора, но и опасением дальнейшего российско-китайского сближения.

Вторая «линия российского проникновения» - создание «новой архитектуры безопасности» - сталкивается с настороженным, если не негативным отношением к этому со стороны США и их союзников в Азии, прежде всего Японии и Южной Кореи, усматривающих в этом проекте намерение России и Китая перекроить мир по собственному разумению и в собственных интересах.

Слишком многое - история, культура, экономика, традиции - связывает Россию с Западом, чтобы она могла в одночасье повернуться лицом к Востоку. Но, похоже, в последнее время это Запад делает всё возможное, чтобы заставить Россию ускорить этот процесс. Отсюда более актуальной становится выработка долговременной стратегии России в АзиатскоТихоокеанском регионе, в основе которой должны лежать глубокое понимание национальных интересов России и учет всех шансов и трудностей, которые возникают на новом этапе российской внешней и внутренней политики.

Вопросы для обсуждения

1. Особенности тихоокеанской политики РФ в 1990-е гг.

2. Региональные приоритеты российской внешней политики, сформулированные в Концепции внешней политики РФ 2000 г.

3. Основное содержание Концепции внешней политики РФ 2013 г.

4. Особенности внешнеполитической стратегии Москвы в отношении Китая.

5. Задачи российской внешней политики на Корейском полуострове.