Именование как звукоподражание
Здесь, как мне кажется, очень полезна гипотеза звукоподражательной природы языка, поскольку позволяет объяснить происхождение многих выражений102. В то же время, она, на мой взгляд, вполне согласуется с предположением, что наименования каким-то образом выражают суть именуемых объектов.
И сейчас я попробую показать, как именно.То, что определенные выражения отчетливо звукоподражательны, не может быть оспорено — это доказано. Например, совершенно точно можно обосновать звукоподражательный характер многих орнитонимов (наименований птиц)103. Втаких случаях в самых разных языках название птицы звучит весьма сходно. Особенно выразительный пример подобных межъязыковых параллелизмов можно видеть в наименованиях обыкновенной кукушки: русский — кукушка, болгарский — кукувица, русский церковнославянский — кукавица, польский — kukulka, французский — coucou, итальянский — cuculo, испанский — cuco, венгерский — kakuk, турецкий — gaguk, татарский — куке, башкирский — кокук, узбекский — как- ку, грузинский — гугули и т.п.104.
Сравнительный анализ вербальных и довербальных звукоподражаний с их прототипами (голосами птиц) позволил установить не только то, что они схожи, но и то, какими закономерностями это обусловлено. Среди них «перенос энергетических максимумов в соответствующее место частотной полосы. В таких, например, названиях, как «горлица», «гагара», «канюк» максимальная энергия переносится на основной тон, в то время как в названиях видов с высокочастотным диапазоном голоса (свиристель, чиж, чечетка, пеночка-теньковка) максимальная энергия переносится на форманты105 высокочастотных согласных. Кроме того, наибольшее имитационное сходство создается не отдельными фонемами, а их сочетаниями, чаще всего это согласные.
Из фонем человеческой речи и их сочетаний выбираются такие, которые больше соответствуют птичьей сигнализации, а именно: «р», «тр», «пр», «с», «св», «г», «ч», «ш», «щ». Гласные при этом как бы затушевываются, их основной тон, даже, несмотря на ударность слога, не несет соответствующей энергетической нагрузки»106.Итак, акустический анализ подтверждает звукоподражательную природу ряда пластов естественного языка. И в частности, многих наименований и сигналов.
Например, орнитонимов, антропонимов, топонимов и т.п. Т.е. в определенных случаях человек действительно дает наименования объектам, опираясь на свое восприятие их сигналов. Остается показать, что само его восприятие по своей природе таково, что, хотя и не обеспечивает полного и абсолютно точного воспроизведения сигнала107, тем не менее, наиболее значимые параметры его позволяет уловить (что и дает основания считать ими- тоны звукоподражаниями).
О том, что вычленяемые и воспроизводимые в ими- тонах параметры отражают наиболее существенные характеристики сигнала-прототипа (несмотря на вышеупомянутые различия между ними), на мой взгляд, свидетельствует существование сигналов-репеллентов и сигналов-аттрактантов.
Первые из них — типа «кыш» — используются для отпугивания множества живых существ: и насекомых, и птиц, и животных. Да даже и по отношению к человеку их иногда можно услышать. Вторые, напротив, используются для приманивания («цып-цып», «кис-кис-кис», «тега-тега-тега»). Например, лексический репеллент «кыш» встречается во многих языках, причем имеет в них достаточно сходное звучание: «хуш» (финск.), «киш» (азерб.), «кыш», «ишу» (болг.), «кыш» (русск., белорусск., туркм., араб.), «хаш» (англо-ирланд.), «шаш» (англ.). Поскольку во всех этих словах присутствует звук «ш», можно предполагать, что именно он является главной функциональной частью сигнала, несущей пугающую информацию в качестве информационного маркера экологической опасности108.
Но особенно интересно, что сонограммы лексического репеллента «кыш» (диктор мужчина), звука «ш», шипения кошки и мадагаскарского шипящего таракана весьма сходны, причем конфигурация шипящего звука отчетливо видна на графиках109.
Он же оценивается испытуемыми как «плохой», и его частотность превышает среднюю именно в наговорах, т.е. текстах, имеющих негативную направленность. Поэтому отнюдь не случайно, что одним и тем же выражением мы можем отпугивать разных существ: звук «ш» действительно выступает сигналом угрозы и предупреждения об опасности и у насекомого, и у птицы, и у животного, и у человека. И человек вполне адекватно и по назначению использует данное обстоятельство.Итак, несмотря на отличия, сигнал человека адекватно распознается птицей (в частности, в ситуациях звукоподражательного приманивания или отпугивания). Это, мне кажется, позволяет сделать вывод, что человек верно улавливает и воспроизводит наиболее существенные, информативно значимые параметры сигнала другого существа. Более того, исследователями был обнаружен интереснейший феномен взаимной подстройки птичьего и человеческого сигнала в режиме диалога. В результате и у майны, и у диктора-женщины существенно изменились акустические характеристики сигналов, став нетипичными для каждой из них, но приблизившись друг к другу (что отчетливо видно на графиках)110.
6.2.
Еще по теме Именование как звукоподражание:
- 6.1. Именование как звукоподражание
- 6.4. Выражение сущности на основе звукоподражания внутреннему ощущению объекта
- Выражение сущности на основе звукоподражания внутреннему ощущению объекта
- «Третий вид»: принцип функционального именования
- «Материя» в «Тимее»: принципы описания и именования нового понятия.
- Семинар 8. Диалектика как философское учение и как методологический принцип
- Глава 2. ЖИЗНЬ, КАК ВЫСШАЯ ЦЕННОСТЬ, КАК ЕДИНСТВО МАТЕРИИ И СОЗНАНИЯ
- 9. Как создавалась «венская система» и как образовался Священный союз?
- §17 Идеализм и персонализм как абсолютизм, материализм как релятивизм?
- Диалектика Гегеля как высший закон реального и как способ развертывания философской мысли
- Как оказалось, Соединенные Штаты в XX веке исполнили как оптимистические, так и пессимистические предсказания.
- Коммерческое право как наука и как учебная дисциплина
- В Германии и Швейцарии акционерное соглашение, как правило, не рассматривается как самостоятельный вид договора.
- Как же разрешить эту как будто неразрешимую задачу?