ПОСТАНАЛИТИЧЕСКАЯ ПЕРЕСТРОЙКА
C точки зрения социологии познания, излом американской философии, обусловленный аналитическим движением, имел два взаимосвязанных следствия: он изолировал философию от мира гуманитарного знания и в то же время возбудил философский интерес к другим дисциплинам.
B самом деле, такие новые сферы академического исследования, как контент- анализ, культурологическая критика и гендерные исследования [3] {gender studies], которые родились одновременно с включением философии в границы логического анализа, стали главными хранилищами европейской мысли в Америке. B особенности это верно для самой последней фазы развития европейской мысли, в сокращенном виде включенной в контекст гуманитарных наук в Америке. Я имею в виду французских последователей Хайдеггера и немецких постмарксистов, группу философов разнообразия (difference), включающую Мишеля Фуко, Жиля Делёза и Жака Деррида, и некоторых последователей Франкфуртской школы, таких как Юрген Хабермас.Таким образом, прибытие неопозитивистов на восточное побережье США в канун Второй мировой войны породило два взаимосвязанных следствия.
Во-первых, произошла необратимая профессионализация философии, которая с тех пор стала чуждаться публичных дискуссий и вообще стала отдаляться от новых веяний интеллектуальной жизни. Во-вторых, значительно повысился философский уровень гуманитарных наук, что способствовало расцвету новых дисциплин с высоким уровнем теоретичности. Антигуманитарная направленность аналитической философии привела к тому, что диалог с неаналитической европейской мыслью по большей части лег на плечи литераторов, создававших обширные программы и центры междисциплинарных исследований специально для этой цели [4].Если вообще можно говорить о некоторой общей основе включения философской — онтологической, эпистемологической, метафизической — проблематики в литературно-эстетический контекст, то это безусловно расширение понятия «текст» в.
Перевод европейской философии в «текстуалистский» словарь является реальностью современной американской жизни — реальностью, которая лишь в самые последние годы стала анализироваться с более широкой точки зрения постаналитиче- ского мышления. Детонатором послужила публикация труда Ричарда Рорти «Последствия прагматизма» в 1980 году. Сегодня рассуждения о реальной «стене», разделившей философию по двум сторонам Атлантики, занимают центральное место в теоретических дискуссиях, в чем можно убедиться из представленных ниже диалогов.
Однако при изображении новой карты американского мышления философский вес некоторых областей гуманитарных наук способен внести определенные искажения. Эти искажения еще больше возрастают, если признать оригинальность некоторых «текстуалистских» теорий. Именно так обстоит дело с Йельскими критиками — Полом де Маном, Джефри Хартманом и Дж. Хиллисом Миллером. Именно им, начиная с 1960-х годов, мы обязаны оригинальными разработками деконструкции, начатыми во Франции Жаком Деррида.
Рядом с Йельскими критиками и благодаря тому, что его имя в течение долгого времени ассоциировалось с этой группой, встает фигура еще одного литературного критика, Гарольда Блума, который заново переосмыслил онтологическое значение рассуждений Хайдеггера и Гадамера в свете интерпретативной традиции еврейского мистицизма. Наконец, среди других имен, блистающих в этом созвездии, следует упомянуть имена Эдварда Сэда и Фредрика Джемисона, которые также, хотя и иным способом, предложили использовать текстуальный анализ в социальных науках, переводя эпистемологические проблемы «другого» (чего-то абстрактно единичного) в социологические проблемы «других» (кого-то еще, конкретно множественного). Однако добавление сюда проблем, связанных с этническими меньшинствами, сделало весь этот подход чрезвычайно неясным.
Исследователи сохраняющегося значения философии концентрируются вокруг понятия «текст». Подчеркивая свою роль царицы наук, философия неявно пробуждает воспоминания о своем прошлом, когда она была более демократичной, более литературной, больше заботилась о форме своих сочинений.
Как некое межкультурное средство общения, сохраняющее для последующих поколений всю полифонию познания, этот новый, в высшей степени теоретичный вариант гуманизма возрождается в постфилософском мышлении [5]. Префикс «пост» говорит O все том же уменьшении исторического значения философии.
Эти философские притязания гуманитарных наук интересно сопоставить с границами постаналитической философии, которых придерживаются участники приводимых ниже бесед. Центром их размышлений остаются те трансформации, которые были внесены в американскую мысль аналитическим движением: с одной стороны, она становилась все более и более безразличной к главным идеям, воодушевлявшим континентальную европейскую философию, с другой стороны, она разорвала связи с философским мышлением, господствовавшим до Второй мировой войны, в частности, с тем направлением мысли, которое от трансцендентализма Эмерсона вело к прагматизму XIX и XX вв. — к Пирсу, Джеймсу и Дьюи.
Отказ от рассмотрения философской аргументации в исторической перспективе был характерной особенностьюанали- тического течения уже в самом его начале — в логическом позитивизме. Начиная с анализа значения теории относительности в работе «Философия пространства и времени» («Philosophy of Space and Time», 1928 г.), Ганс Рейхенбах рассматривал философию как чистую эпистемологию, возлагая на нее обязанность открывать с помощью логического анализа фундаментальные принципы научного познания. Столь объективное концептуальное средгтво является внеисторическим, а аналитическая рефлексия вырывает философию из потока времени. Она защищает философию от деградации, которая неизбежно ведет к распаду философской картины мира.
Всего лишь через два года после деклараций Рейхенбаха, Мориц ІПлик в работе «Преобразование философии» {«The Transformation of Philosophy») провозгласил, что философия является не наукой в смысле собрания истин, а скорее представляет собой последовательность действий, направленных на прояснение смысла утверждений. Затем в «Логическом построении мира» {«The Logical Construction of the World») Карнап вообще свел философию к чисто логическому анализу научных рассуждений. Таким образом, логика и синтаксис науки стали совпадать в настоящем, лишенном истории, о которой лишь двадцать лет спустя осмелились вспомнить некоторые постаналитические авторы, в частности, Кун и Рорти.
Еще по теме ПОСТАНАЛИТИЧЕСКАЯ ПЕРЕСТРОЙКА:
- Место партии в перестройке
- Начало политики перестройки.
- 49) Политика «перестройки», ее необходимость и сущность.
- Перспективы структурной перестройки экономики
- Перспективы структурной перестройки экономики.
- Горбачевская «перестройка» и кризис коммунизма
- Перестройка по-египетски
- 4.5. Цели и направления перестройки инвестиционного процесса в России
- § 101. СССР в годы перестройки.
- СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ ИДЕЯ И РЕВОЛЮЦИОННАЯ ПЕРЕСТРОЙКА
- Выяснение психологических причин «перестройки»
- РЕСТРУКТУРИРОВАНИЕ ПОДСОЗНАНИЯ: ПЕРЕСТРОЙКА... ВНУТРИ СЕБЯ
- Идейно-политическая перестройка, несомненно, дала результаты
- ПЕРЕСТРОЙКА ГОСУДАРСТВЕННОГО МЕХАНИЗМА СССР, РАЗВИТИЕ СОВЕТСКОГО ПРАВА В 1945-й - 60-е ГОДЫ
- 5.2. Перестройка сексуальных эмоций под действием естественного отбора
- Тема 18. Советское государство и право в период перестройки (апрель 1985 г. - декабрь 1991 г.)
- §3. О роли государства в обеспечении социальной справедливости и структурной перестройке экономики
- B апреле 1932 года ЦК ВКП(б) принял постановление «О перестройке литературно-художественных организаций».