Творение и вечность мира: креационизм «Тимея» и античная традиция.
Понятиемира: единство, универсальность и порядок
Вопрос о вечности мира обсуждался с тех пор, как возникла европейская философия. Родоначальником философии мы считаем Фалеса, который, по преданию, первый задался вопросом: «Что есть всё?» Чтобы так поставить вопрос, нужно исходить из предположения, что «всё» представляет собой некое целостное единство, Вселенную (то ndv)[51].
Другой древний мудрец, придумавший слово «философия», первым назвал Вселенную «космосом», т.е. определил, что целостность и единство всего сущего обеспечиваются единым «порядком» взаимосвязи. Таким образом, греческая философия и представление о том, что все сущее составляет единый миропорядок, возникли одновременно.Греческая философская традиция до Платона: одинмир, множествомиров, бесконечноемножествомиров в пространстве и во времени
. Понятие «мира» было тематизировано и тотчас стало предметом рефлексии. Один мир или миров много? Если много, то конечно их число или бесконечно? И если миров много или бесконечно много, то сосуще- ствуютли они в пространстве или сменяютдругдруга во времени?Аесли мир один, то он конечен или бесконечен? B пространстве или во времени?
Уже очень рано, в VI-Vвв.
до н.э., греческая философия продумала едва ли не все возможные варианты ответов на эти вопросы. Элейцы Ксенофан и Парменид учили, что мир (целокупность подлинно сущего) един, вечен и неизменен; он не бесконечен и не конечен, ибо эти понятия предполагают множественность и изменчивость; не ограничен (ибо вне «всего сущего» нет ничего, с чем оно могло бы граничить), и не неограничен, но представляет собой шар. По-видимому, еще первые милетцы, и вслед за ними Эмпедокл, учили, что вечен субстрат, из которого происходят все знакомые нам существа и вещи; он-то и есть собственно «бытие»; а тот миропорядок — космос — который мы знаем, периодически структурируется из первовещества и разлагается в него же. При этом «большинство древних философов», по свидетельству Аристотеля, полагали его бесконечным по величине[52]. Признававшие существование пустоты пифагорейцы и атомисты утверждали, что одновременно существует много миров. Для пифагорейцев мир — каждое небесное тело, населенное так же, как земля. Для атомистов миров бесконечно много, так же как бесконечно много единиц бытия — атомов.Ha первый взгляд, здесь есть парадокс: если мир — совокупность всего сущего, то как их может быть много? Возможно, древние философы понимали под «миром» разные вещи: те, кто учил о единстве космоса, понимали его действительно как Вселенную; а кто признавал множество космосов, обозначали этим словом нечто иное, например, некое скопление вещества (какдемокритовские «вихри»)[53] или определенную повторяющуюся структуру: пифагорейцы — каждое небесное тело, а атомщлы — систему небесных тел, обращающихся вокруг центрального светила (в каждой системе — своего) по сферическим орбитам; самая внешняя из таких концентрических сфер и была границей каждого из миров. Однако в античности никто, насколько мне известно, не предполагал двусмысленности в понятии «космос» и не видел здесь противоречия. Дело в том, что древние атомисты и пифагорейцы понимали под пустотой не наш физический вакуум, т.е. некую область единого пространства, в которой в данный момент нет вещества, а скорее пустоту онтологическую, т.е. утверждали существование небытия — в противовес элеатам и их учению о том, что «бытие есть, а небытия нет». Таким образом, миры оказываются разделены небытием, и их не связывает в буквальном смысле слова «ничто», ни единое пространство, ни единое время. Последователь атомистов в вопросе о множественности миров Эпикур, доказывая, что если бы боги даже и существовали, для нас их не существует, объясняет это просто: они — между мирами, в «интер- мундиях»; значит между нами и ими нет и не может быть никакой, даже самой опосредованной связи; они не могут ни знать, что делается внутри миров, ни влиять на происходящее в них.
Т.е. существующее за пределами каждого из бесчисленного множества миров для данного мира попросту не существует. Таким образом, и для «поликосмиста» каждый мир — это совокупность всего сущего.Что касается времени, то для элеатов, как мы уже упоминали, подлинно сущее вечно, а эмпирический мир иллюзорен и не может быть предметом знания. Ксенофану приписывается первое рациональное доказательство вечности бытия. Оно основывается на аксиоме, которая впоследствии будет играть важную роль во всехдискуссиях о происхождении мира: из ничего не может возникнуть нечто. «Если нечто есть, то оно не могло возникнуть. B самом деле, необходимо, чтобы возникшее возникло либо из подобного, либо из неподобного, HO ни то, ни другое невозможно, так как: (а) быть порождением подобного подобному подобает не больше, чем породить его (у одинаковых вещей все [свойства] тождественны, и они одинаково относятся друг к другу); (б) неподобное не может возникнуть из неподобного... Если бы из более слабого возникало более сильное, или из меньшего — большее, или из худшего — лучшее, или наоборот..., то тогда сущее возникало бы из не-суще- го, что невозможно»[54].
Если вечное шарообразное бытие элеатов неподвижно, то бесконечные миры атомистов находятся в вечном движении. Одни возникают, другие погибают, и так всегда. Большинство же остальных древних философов, по свидетельству Аристотеля, утверждают, что мир один и что OH возник, «но при этом одни — что [небо] возникло вечным, другие — уничтожимым, как и любая конкретная вещь, а третьи — что оно попеременно находится то в одном, товдругом состоянии, [периодически] уничтожаясь, и что это продолжается вечно, как утверждают Эмпедокл из Акраганта и Гераклит из Эфеса»[55]. Очевидно, что в данном случае Вселенная понимается как известный нам миропорядок, который структурирует- сяшз вечного первоначала, будь то хаос (Гесиод), вода (Фалес), воздух (Анаксимандр), беспредельное (Анаксимен), огонь (Гераклит), четыре элемента (Эмпедокл) или вселенская смесь бесконечно малых и бесконечно разнообразных частиц (Анаксагор).
Возникновение мира — оформление, а его гибель — разложение системы на составляющие ее элементы.Философам, которые признавали Вселенную бесконечной в пространстве и вечной во времени, предание приписываеттакую, в частности, аргументацию: «Архит, по словам Евдема (пифагорейцы — Т.Б.), формулировал аргументтак: «Окажисья на краю Вселенной, т.е. насфере неподвижных звезд, мог бы я вытянуть вовне руку или палку или нет?» Допущение, что не мог бы вытянуть, нелепо. Ho если вытяну, TO TO, что вовне, окажется либо телом, либо местом (это совершенно безразлично)...»[56]. Тот же аргумент применительно ко времени: если мир однажды ВОЗНИК, TO до этого его не было. Время, как число движения, есть там, где что-то изменяется. Значит, и времени до этого не было. Ho «до этого» — временное определение. Значит, было время, когда времени не было, что нелепо. — Эта аргументация сохранила свою значимость, по крайней мере, до эпохи Фомы Аквинского: Фома считает нужным опровергать и эти доводы.
Еще по теме Творение и вечность мира: креационизм «Тимея» и античная традиция.:
- Учение Платона о творении мира и создании времени как «подвижного образа вечности»
- Иоанн Филопон как платоник и аристотелик в вопросе о вечности мира
- Экономическая мысль античного мира
- Плотин: критика платоновского учения о творении мира и о природе. Природа как иррациональная энергия мировой души
- Раздел II. Государство и право античного мира.
- Раздел II.ГОСУДАРСТВО И ПРАВО АНТИЧНОГО МИРА § 9. Формирование древнегреческой государственности
- Конец античного мира и начало Средних веков, 400—700 годы
- Глава 2 МИСТЕРИЯ СМЕРТИ И ВОСКРЕСЕНИЯ: СТРАДАЮЩИЕ БОГИ ДРЕВНЕГО ВОСТОКА И АНТИЧНОГО МИРА
- Два принципа терминологической организации «Тимея»
- Понятие «демиург» в системе основных категорий «Тимея»