<<
>>

Место идеологии во внешней политике

Триумф идеологии в XX в. привел к существенным изменениям в международных отношениях. Как известно, Вестфальская, а затем Венская международно-политические системы базировались на принципах национального суверенитета и легитимности.

Они не предписывали той или иной стране форму правления и внутренней социальной организации. В эти системы на равных правах входили, с одной стороны, самодержавная Россия, монархия Габсбургов и либеральная Англия, т.е. авторитарные и либеральные режимы

Согласие касалось лишь того, что допустимо и недопустимо во внешнеполитическом поведении государств

Таким образом, одним из важных условий для законного, или легитимного, международного порядка считалось более или менее жесткое разграничение между установленной тем или иным государством формой правления и его поведением на международной арене. Каждый участник международных отношений был вправе установить у себя любой социальный и политический режим, пока он ведет себя на мировой арене в соответствии с общепризнанными правилами поведения.

Тем самым в рамках одной и той же системы межгосударственных отношений допускалось сосуществование различных политико-идеологических систем

Положение вещей радикально изменилось в XX в., когда борьба за умы людей стала важной составной частью международной политики. Проанализировав это положение, известный американский исследователь Г. Моргентау в предисловии ко второму изданию своей получившей популярность книги «Политика между нациями; борьба за власть и мир» подчеркивал, что «борьбу за умы людей в качестве нового измерения международной политики следует добавить к международным измерениям дипломатии и войны». Он сетовал на то, что «эта борьба за умы людей нанесла последний фатальный удар той социальной системе международного общения, в рамках которой в течение почти трех веков народы жили вместе в постоянных ссорах, но под общей крышей разделяемых всеми ценностей и всеобщих стандартов действия...

Под руинами той крыши оказался похороненным механизм, который поддерживал стены того общего дома народов, а именно баланс сил»10

В первые десятилетия XX в. развернулся бескомпромиссный конфликт между тремя главными альтернативными политико- идеологическими направлениями перестройки современного мира: социал-реформизмом, фашизмом и большевизмом. В ходе второй мировой войны в результате военного разгрома Германии и ее союзников фашизм как сколько-нибудь эффективная и дееспособная альтернатива перестал существовать. В качестве главных противоборствующих альтернатив сохранились социал- реформистский капитализм и революционный социализм (коммунизм). В результате идеологический конфликт принял свою законченную форму после второй мировой войны между двумя блоками, возглавлявшимися США и СССР

Особенность второй мировой войны в данном контексте состояла в том, что традиционный комплекс факторов, лежащих в ее основе, возможно, впервые со времен религиозных войн XVI в

дополнялся идеологическим компонентом. Она представляла собой одновременно войну за территориальное господство и идеологическую войну, призванную навязать противной стороне определенный образ жизни, систему ценностей, форму жизнеустройства, политический режим и т.д. Обоснованность этого тезиса отнюдь не опровергается тем фактом, что одна из воюющих тоталитарных держав (СССР) находилась в союзе с либерально- демократическими странами (Великобританией, США и несколько позже Францией). Во-первых, это была война не на жизнь, а на смерть между двумя непримиримыми тоталитарными режимами — большевистским и нацистским, в основе политических стратегий которых явно или неявно была заложена установка на глобальную экспансию и мировое господство. Здесь необходимо сделать ту существенную оговорку, что для народов Советского Союза эта война являлась именно Великой отечественной войной против неприкрытой нацистской агрессии

Во-вторых, это была война западных демократий против фашистских и милитаристских режимов Германии, Италии и Японии, которые стремились к мировому господству.

По множеству причин западные демократии в Советском Союзе нашли естественного союзника в борьбе с общим врагом. В идеологическом плане этот союз облегчался тем, что коммунистический интернационализм, проповедовавший равносущность пролетариев всех стран и континентов, все же был 10 Morgenthau H. Politics among Nations. N. Y., 1948

ближе к либеральному интернационализму с его лозунгами свободы и прав всех людей, независимо от их национальной, социальной и культурной принадлежности, нежели идеология нацизма с ее откровенным национал-шовинизмом и расизмом

Во время холодной войны идеологический конфликт приобрел самодовлеющее значение. Сила, военная мощь оказались поставленными на службу распространения образа жизни, мировидения, собственной легитимности двух противоборствующих сверхдержав и военно-политических блоков. Она представляла собой уже масштабную идеологическую войну, в которой вопрос о территориях затрагивался постольку, поскольку речь шла об уничтожении или установлении на территории того или иного государства соответствующего режима — социалистического или капиталистического. Иными словами, холодная война была своего рода противоборством между противостоящими политическими и экономическими системами на эффективность и выживаемость

Возможность идеологического или системного конфликта была заложена в самой парадигмальной инфраструктуре евро-или западноцентристской цивилизации. Он вытекал, в частности, из аугсбурского принципа cujus regio, ejus religio, т.е. принципа, согласно которому в стране господствует та вера, которой придерживается ее правитель. Из него можно было сделать вывод, что правитель или правящий режим вправе учредить в подчиненных ими странах ту вероисповедную систему, которая, по их мнению, соответствует букве и духу «истинного» учения. В XX в. место вероисповедания заняла идеология, которая приняла форму демократического национализма, национал-социализма и марксистского интернационализма

Как отмечал К. Манхейм, признание сущностно (inherently) идеологического характера всей мысли, т.е.

того факта, что «мысль всех партий во все эпохи носит идеологический характер», способствовало разрушению «доверия человека к человеческой мысли вообще». Идеологизация внешней политики и созданные на ее основе стереотипы, которые после второй мировой войны неизменно подкреплялись трудными, порой драматическими отношениями между Востоком и Западом, создавали переизбыток взаимной подозрительности, недоверия и даже враждебности, способствовали возведению «железного» или иных «занавесов», «стен» психологического противостояния

В период биполярного миропорядка сами понятия «Восток» и «Запад» приобрели идеологическое измерение, и, по сути дела, перестав быть чисто географическими, превратились в идеолого- политические образования. Именно идеологическое измерение служило одним из стержневых элементов, составляющих ось двухполюсного мира. Именно оно в значительной мере обеспечивало тот стратегический императив, который заставлял большинство стран сгруппироваться вокруг того или иного из двух полюсов. По этому признаку расположенная на Дальнем Востоке Япония стала частью Запада

Определенные коррективы в такой расклад были внесены тем, что мировое сообщество оказалось разделенным на три разных мира, отличающихся друг от друга по степени экономического развития, образу жизни, мировоззрению. Под первым имелась в виду группа развитых и примыкающих к ним стран Европы и Северной Америки, а также Японии и некоторых азиатских стран, достигших определенных успехов в экономическом развитии. Это в основном страны первого эшелона капиталистического развития, составившие «центр». Первым он назывался по двум причинам: хронологически он возник уже в Новое время и вплоть до образования СССР занимал господствующее положение на всем пространстве евроцентристского мира. Хотя Советский Союз появился на политической карте после большевистской революции 1917 г., говорить о втором мире, включающем в себя группу социалистических стран, можно было лишь после второй мировой войны

Дело в том, что реальные вес и влияние мирового масштаба СССР приобрел лишь в самом конце 30-х годов.

Длительная экономическая разруха после кровавой гражданской войны, многочисленные эксперименты в сфере экономики, на которые растрачивались огромные материальные и людские ресурсы, широкомасштабные репрессии, которые отрицательно сказывались на социальном и экономическом развитии страны, не позволяли руководству СССР подкрепить свои идеолого-политические притязания действенным экономическим и военно-техническим потенциалом. Однако, сыграв решающую роль в разгроме гитлеровской Германии, СССР вышел из второй мировой войны могущественной военно-политической державой. В результате, если в 20 —30-х годах Советский Союз представлял для капиталистического мира прежде всего идеологическую угрозу, то теперь в дополнение к ней он превратился также в реальную военную угрозу. К тому же в межвоенный период СССР был единственной социалистической страной. После второй мировой войны в результате освобождения от фашистского ига страны Восточной Европы, а вслед за ними ряд азиатских стран избрали социалистический путь развития. В результате образовалась так называемая мировая социалистическая система

В то же время в результате распада колониальных империй на мировую авансцену вышла группа новых независимых стран, которые по множеству признаков, как социально-экономических, так и особенно идеолого-политических, в полной мере не могли принадлежать и не принадлежали ни к одной из двух группировок

Они в совокупности с Латинской Америкой составили особую группу стран, которых объединял целый ряд общих системообразующих признаков: отсталость экономики, слаборазвитость социально-классовой структуры, преобладание крестьянства, слабость национального предпринимательства, незрелость рабочего класса, сохранение в широких масштабах традиционных патриархальных, племенных, клановых, патерналистских структур и элементов и т.д. Чтобы разграничить их с двумя вышеназванными группами, их назвали странами третьего мира.В поисках экономической и финансовой помощи между различными странами третьего мира развернулась своеобразная конкуренция за завоевание благосклонности Запада и стран социалистического содружества, прежде всего СССР.

А для этих последних, в свою очередь, страны развивающегося мира стали ареной ожесточенной идеологической и политической борьбы за сферы влияния, которая нередко выливалась в локальные и региональные войны, как это было, например, в 60-х — начале 70-х годов в Юго-Восточной Азии или в 70 —80-х годах в Анголе. Не случаен тот факт, что именно по линии приверженности или близости к одному из противоборствующих блоков произошла дифференциация стран данной группы

Идеологизированная внешняя политика, по крайней мере в теории, имплицитно предполагает изменение существующего баланса сил в пользу той или иной противоборствующей стороны, отказ от осторожного, реалистического и прагматического стиля дипломатии, основанной на равновесии сил между великими державами. Сущность и вместе с тем уникальность конфликта между двумя блоками, вылившегося в холодную войну, состояла в том, что в концептуальном плане он, помимо всего прочего, представлял собой глобальное идеологическое, политическое и военное противостояние двух социально-политических систем, носил межсистемный характер и был пронизан мировоззренческим, идеологическим началом

Вторая мировая война имела одной из своих целей кардинальное перераспределение мирового баланса сил между крупнейшими военно-политическими державами того времени. С этой точки зрения особенность холодной войны состояла в том, что в качестве реальных претендентов на участие в противоборстве за первые роли в новом миропорядке остались две сверхдержавы — США и СССР. В геополитическом плане мир стал биполярным

«Холодная война, — писал в данной связи С. Хофман, — была сдержанным крестовым походом, но все же она оставалась крестовым походом. Мир представлялся разделенным между нами и ними, добром и злом, хорошими парнями и плохими парнями, свободным миром и угнетателями». Иначе говоря, понятие «холодная война» подразумевало не просто напряженные отношения между двумя сторонами, не просто соперничество, а чуть ли не священную войну, в которой одна из двух соперничающих систем должна одержать победу, а другая — исчезнуть

Очевидно, что в условиях биполярного мира и холодной войны оборона от внешней угрозы составляла лишь одну из функций двух главных военно-политических блоков. Значительно важнее были внутренние, «сдерживающие функции». Для США после войны — это сдерживание в орбите своего влияния союзников, цементирование так называемого атлантического мира, укрепление связей Западной Европы с Северной Америкой. А для СССР — контроль над соцлагерем, ограждение его от воздействия чужой системы. Не случайно, что каждая из двух систем именно себя считала выразительницей и защитницей чаяний и интересов народов и соответственно обосновывала неизбежность своей победы и обреченности противной стороны. Разработав идеологическое обоснование своих позиций, США объявили себя защитницей свободного мира, а СССР в свою очередь себя — оплотом мира, демократии и социализма

В результате конфликт между двумя блоками приобрел широкомасштабное измерение, которое по-своему узаконивало разделение мира на два противоборствующих блока, двухполюсную структуру международных отношений в мировом масштабе

«Долгосрочный характер и исключительная потенциальная опасность конфликта между Востоком и Западом, — говорилось например, в одном из докладов «Трехсторонней комиссии», — вытекает из того факта, что этот конфликт соединяет в себе соревнование двух сверхдержав современного мира и «идеологический конфликт» между противоположными политическими, экономическими и социальными системами, основанными на фундаментально различных ценностях. Именно благодаря такому сочетанию конфликт между Востоком и Западом на протяжении длительного времени является осью современного мира»11. Более того, борьба между Востоком и Западом с обеих сторон оценивалась как квазирелигиозный крестовый поход

Причем руководители обоих блоков, когда им это было выгодно, сознательно выпячивали этот аспект конфликта

Глобальные устремления сверхдержав и характерная для них тенденция интерпретировать развитие событий во всех регионах земного шара в терминах противоборства привели к тому, что биполярность приобрела качество сущностной характеристики установившейся в послевоенные десятилетия международной системы. Главными движущими мотивами поведения обеих сверхдержав и обоих блоков были взаимный страх и озабоченность своей безопасностью. Фактически и в СССР и в США сформировались особые разновидности «государства национальной безопасности», в которых стержневым приоритетом стала жесткая конфронтация с внешним врагом в лице друг друга. НАТО и ОВД, по сути дела, выполняли роль эффективного инструмента конфронтационной безопасности. Соответственно в центре внимания с обеих сторон стояло стремление к наращиванию военной мощи

Разумеется, с распространением движения неприсоединения как влиятельной политической силы, а затем становлением Японии и ФРГ как могущественных экономических держав, Китая как ядерной державы, а также с восхождением ОПЕК, выдвижением на передний план противоречий по линии Север-Юг, возрождением национализма и других факторов в эту схему были внесены более или менее существенные коррективы. Но при всем том фактом оставалось то, что основополагающие вопросы мировой политики продолжали решаться в рамках биполярного мира. В биполярном мире ситуация была довольно проста: каждая сторона более или менее точно знала, откуда происходила угроза и какая угроза

Конфронтационность в отношениях друг с другом обеспечивала как СССР, так и США основу глобальной внешнеполитической стратегии. Как не без основания отмечал обозреватель газеты «Нью- Йорк тайме» Т.Фридман, Кремль служил «путеводной звездой внешней политики США. Политическим деятелям достаточно было посмотреть, куда отклоняется стрела компаса (выяснить, на чьей стороне Москва), и тут же определить, чью сторону следует занять США». Аналогичной была ситуация и с СССР

Такое положение вещей держало в постоянном напряжении весь мир, в котором два противоборствующих полюса разыгрывали своеобразную игру с нулевой суммой, в соответствии с которой весь 11 Azrael I.R., Loeweentnal R et al. An Overview of East-West relations. The Trilateral comission. Wasnington, 1987

мир, по сути дела, был разделен на сферы интересов. В этой игре войны и конфликты в любом регионе земного шара рассматривались как составная часть глобальной борьбы двух сторон друг против друга. В глазах обеих сторон каждая из этих войн (или конфликтов) имела значимость не только и не столько с точки зрения решения той или иной конкретной проблемы, сколько с точки зрения выигрыша или проигрыша Востока или Запада. При этом любой выигрыш одной из сторон в каком-либо регионе планеты или отдельно взятой стране рассматривался как проигрыш другой стороны. Подобный подход не приемлет взаимных уступок и компромиссов или существенно затрудняет их достижение

Из всего сказанного можно сделать вывод, что именно идеологическое измерение служило одним из интегральных компонентов, скреплявших ось двухполюсного мира. Именно оно в значительной мере обеспечивало тот стратегический императив, который заставлял большинство стран сгруппироваться вокруг того или иного из двух полюсов

Кардинально иная ситуация сложилась с распадом Советского Союза и окончанием холодной войны. Разрушение идеологических мифов, диктовавших международно-политическое поведение ведущих стран в течение большей части послевоенного периода, означает эрозию и подрыв идеологической базы того противостояния, которое привело к расколу мира на два противоборствующих лагеря. Развалилась идеолого-полити-ческая ось двухполюсного мира, устарел упомянутый выше стратегический императив. Потеряло смысл само идеолого-политическое понятие «Запад». Япония наряду с другими новыми индустриальными странами Азиатско-Тихоокеанского региона, как бы снова «вернулись» в Азию и стала азиатской страной, способной строить свои отношения со всеми странами и регионами вне зависимости от тех или иных идеолого-по-литических соображений

<< | >>
Источник: Гаджиев К.С. Политическая философия . 0000

Еще по теме Место идеологии во внешней политике:

  1. ПОЛИТИКА ЦИНОВ B ОБЛАСТИ ИДЕОЛОГИИ
  2. Марксизм как политико-правовая идеология
  3. Неоконсервативная политико-правовая идеология А. де Бенуа
  4. Буржуазный либерализм в идеологии и политике.
  5. 4. Политико-правовая идеология национал-социализма
  6. Политико-правовая идеология анархизма
  7. Политико-правовая идеология большевизма
  8. § 7. Политико-правовая идеология национал-социализма
  9. § 5. Политико-правовые воззрения идеологов социализма
  10. Политико-правовая идеология сибирского областничества Истоки областнического учения
  11. § 6. Политико-правовая идеология французского социализма
  12. Глава 19. Политико-правовая идеология большевизма
  13. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА
  14. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА
  15. 17. Внешняя политика
  16. Внешняя политика.