<<
>>

ЛЕКЦИЯ 11. Шестидесятники. Н.Г. Чернышевский

B истории России, богатой неожиданными поворотами и зигзагами, не так много периодов, которые сравнимы по своеобразию и юридическим последствиям C 60-ми годами XIX века. Кризис государственности, основанной на анахронизме крепостничества, вызвал к жизни революционную ситуацию.

Народничество — движение русской интеллигенции, возникшее B то время. Стимулом к нему явилась неудовлетворенность реформой 1861 года, давшей крестьянами свободу, но не землю. Если либералы из помещиков и буржуазной среды приветствовали реформу, крестьянство ее не поняло и не приняло, больше того, откликом на реформу явились стихийные бунты. Либералы были убеждены, что все необходимое уже сделано, но народничество продолжило борьбу за интересы крестьянства. Для него было характерно скептическое и даже враждебное отношение к реформизму. Никчемность результатов реформы, исчерпавшей потенциал правительства, по мнению народников, должна была привести к тому, что народ сам начнет добиваться осуществления своих прав.

B условиях самодержавия единственное средство, к которому он может прибегнуть, — революция. Крестьянская революция, призванная дать народу землю, подлинную свободу и посредством укрепления общинных традиций не допустить развития в России капиталистических отношений, стала целью народников.

У истоков движения стояли Герцен, Огарев, Чернышевский. Они же были его идейными вдохновителями. Именно Герцен в 1861 году обратился к русскому студенчеству с призывом идти в народ, чтобы воспитывать его и готовить K сознательной борьбе за свои интересы. B 1861—1864 годах действовала подпольная организация — так называемая первая “Земля и воля”, созданная Огаревым и его единомышленниками. Однако она была раскрыта и обезврежена, так и не успев развернуть реальной работы. Тем временем революционная ситуация, складывавшаяся в стране накануне реформы, миновала.

Народники, развивавшие оппозиционную юридическую мысль в 60-х годах, получили затем название “шестидесятников”. Объединившись вокруг журнала “Современник”, они выступили как истинные выразители и истолкователи коренных крестьянских интересов. Они много сделали для разоблачения широко распространенных иллюзий в отношении правительства царя-“освободителя Александра II, беспринципных компромиссов либералов с крепостниками.

B их деятельности впервые правосознание приобретает форму прокламаций, которую не применяли дворянские революционеры. Эта форма неизбежно вытекала из понимания шестидесятниками роли народных масс как творцов истории и имела целью дать средство связи с народом, возможность поднять его политическое сознание, организовать борьбу народа против крепостничества и самодержавия.

Новым было и то, что в освободительной мысли шестидесятники являлись представителями разночинного слоя. Дворян среди них почти не было. Кроме того, в идейном наследии шестидесятников происходит окончательное слияние B юриспруденции демократической и социалистической идей, упрочивается организационная связь с западным социализмом, складываются революционные кружки и партии.

Находясь под заметным идейным влиянием концепции русского социализма Герцена, шестидесятники развивают ее дальше с учетом конкретно-исторических особенностей пореформенной России, преодолевая ее иррациональные, противоречивые дворянские черты. Идейное наследство шестидесятников в нашей литературе в целом характеризовалось глубокими антифеодальными и просветительскими чертами, имеющими революционно-демократический смысл:

1) горячая вражда к крепостному праву и всем его порождениям в экономической, социальной и юридической областях;

2) горячая защита просвещения, самоуправления, свободы, европейских форм жизни и вообще всесторонней европеизации России;

3) отстаивание интересов народных масс, главным образом крестьян, искренняя вера в то, что отмена крепостного права и его остатков принесет с собой общее благосостояние, и искреннее желание содействовать этому.

Признанным вождем шестидесятников стал Николай Гаврилович Чернышевский (1828—1889). Родился он в Саратове. Bo время обучения в Петербургском университете (1846-—1850) происходило формирование его народнических взглядов. Большое влияние на его мировоззрение оказали идеи Белинского, Герцена, знакомство с петрашевцами. Он изучает труды Фурье, Оуэна, Сен-Симона, Луи Блана, Прудона, высоко оценивает идеи критически-утопического социализма. B 1848 году он считает себя “партизаном социалистов и коммунистов и крайних республиканцев”.

Критически анализируя идеи утопического социализма Западной Европы, идеи русского социализма Герцена, он создает свою теорию, ближе всех социа- листов-утопистов подходя к историко-материалистической концепции государства и права.

Важной стороной формирования взглядов Чернышевского было изучение истории, классовой борьбы и народных движений. Познакомившись с трудами Тьерри, Гизо и других историков, внимательно следя за ходом политической борьбы в Западной Европе, изучая историю России, он стремился делать выводы и обобщения на основе анализа конкретно-исторических фактов.

B мае 1861 года Чернышевский организовал тайное общество, которое осенью 1862 года стало именоваться “Земля и воля”. Важное идейно-политическое значение имел шахматный клуб, созданный Чернышевским и его друзьями в 1861 году. Это был замаскированный политический клуб, где обсуждались злободневные вопросы Отечества; более того, там инструктировались члены “Земли и воли”. Клуб просуществовал менее полугода, так как власти, внедрившие в число членов клуба агентов Третьего отделения, закрыли его на том основании, что в клубе “происходят” и из него “распространяются неосновательные суждения”. и п

Видя тупики и рифы крестьянской реформы, в романе “Пролог” (1867—1869) Чернышевский, будучи уже на каторге, изложил свой вариант крестьянской реформы, который исключал саму возможность выкупа крестьянами земли и воли. Помещики не имеют права и на грош вознаграждения, а имеют ли они право “хоть на один вершок земли в русской стране, это должно быть решено волею народа”.

B 1862 году Чернышевский пишет свои знаменитые “Письма без адреса”, в которых умело проводит мысль о том, что для получения настоящей воли необходимо cBeprHjTb самодержавие — главное препятствие, мешающее радикальному обновлению России. Это произведение стало своеобразным призывом ко всем живым силам помочь назревавшему всенародному восстанию. Для своего реального освобождения народ должен взять власть в свои руки и сделать ее демократической. u

B это же время, после ареста, Чернышевский, находясь в Петропавловской крепости, написал роман “Что делать?” (1862), на идеях^ которого воспитывались многие русские революционеры. B нем Чернышевский обращался с призывом: “Будущее светло и прекрасно, любите его, стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, захватывайте из него в настоящее, сколько можно захватить, — настолько будет светла и добра, полна радости и наслаждения

ваша жизнь”. о

Проблему происхождения и сущности государства Чернышевский решает с материалистических позиций. B его статье ‘ Экономическая деятельность и законодательство” (1859) генезис государственности связывается с недостаточностью средств внешней природы для удовлетворения потребностей людей H C возникшими на этой почве противоречиями между ними. “Столкновение интересов приводит к необходимости установить с общего согласия правила, определяющие отношения между людьми в разных сферах их деятельности. B каждом обществе необходимы правила для государственного устройства, для отношений между частными лицами, для ограждения тех и других правил. Таким образом возникают законы политические, гражданские и уголовные”.

Ученому присущ исторический подход в трактовке государства. Он выделял догосударственное общество, когда первичными занятиями человека были охота и скотоводство. B этот период люди жили коллективно, не зная частной собственности. Его Чернышевский назвал периодом “общинного владения землей”. B дальнейшем переход к земледелию обусловил оседлый образ жизни и появление частной собственности на землю, поскольку земледелие “делает необходимостью личную поземельную собственность”.

Генезис государства Чернышевский связывал с фактом возникновения частного землевладения и с необходимостью защиты права собственности. Первоначально существовала общинная собственность на землю, но со временем земля превратилась в полную собственность частных лиц, а среди свободных землевла- дельцев-общинников произошло социальное расслоение. Обедневшие землевладельцы или продавали свои участки, или прибегали к помощи богатых соседей, отдаваясь под их покровительство и теряя тем самым свои гражданские права.

C появлением частной собственности и выходом из общинного быта народ распадается на различные подразделения, из которых каждое отличается от остальных степенью образованности, образом жизни и т.д., власть поэтому сосредоточивается в руках незначительного слоя собственников и становится государственной”.

Пока отсутствовали частная собственность и классы, не было и государства. Оно появилось, по Чернышевскому, в связи с переходом земли в частную собственность, с разделением общества на класс свободных граждан-землевладель- цев, обладающих политическими правами, и класс рабов, лишенных всяких гражданских и политических прав. C течением времени в результате расслоения среди свободных граждан сложился класс колонов, или крепостных, которые также лишились своих политических прав. Аишь впоследствии, после ликвидации феодализма, не только землевладельцы, но и “остальные классы народа приобрели участие в государственных правах, которые перестали быть неразрывно связаны с землею”.

Чернышевскии ясно различал признаки публичной власти в первобытном обществе и государстве. B племени власть тесно связана с народом. Там “каждый принимает личное и активное участие во всех делах, касающихся того общественного круга, к которому принадлежит”. И в суде, и в войске участвуют все соплеменники. Нет ни отдельного сословия судей, ни военного сословия. СвЯЗЬ между людьми основана на родстве и сохраняется органами самоуправления.

Иное дело государство. Здесь общность людей основана на территориальных союзах.

B общественных делах всем заведует бюрократия, и “житель округа по отношению своему к администрации есть лицо чисто пассивное. Имеет место обязанность отдельного человека подчиняться правительственным распоряжениям, хотя бы он и не был согласен с ними, принудительное право правительства”. Суд становится “монополией особенного сословия”, возникает профессиональное регулярное войско. Для осуществления публичной власти правительству “нужны известные экономические средства... Средства эти оно получает посредством налогов”.

Иногда в раздумьях Чернышевского о сущности государства видны следы договорной концепции, бывшей в XIX веке по-прежнему популярной в русской оппозиционной юриспруденции, но в таких случаях договор трактовался ученым объективно обусловленным социально-экономическими причинами: несоразмерностью удовлетворения людских интересов, ведущей к столкновениям между людьми, противоречиям, раздорам.

Договор прекращает эти раздоры, а целью государства становится безопасность каждого в условиях стихийной и злобной борьбы людей за ограниченные средства потребления, чтобы регулировать потребление в соответствии с количеством и качеством труда каждого члена общества.

Как социалист Чернышевский много критиковал тогдашние государственно-правовые порядки, видя связь между экономикой и политикой. Он считал, что государство отстаивает интересы экономически сильного класса. Вот, например, одно из его высказываний: “Политическая власть, материальное благосостояние и образованность — все эти три вещи соединены неразрывно. Кто находится в нищете, тот не может развить своих умственных сил; в ком неразвиты умственные силы, тот не способен пользоваться властью выгодным для себя образом; кто не пользуется политической властью, тот не может спастись от угнетения, то есть от нищеты, то есть и от невежества”. Поэтому политическая власть — это монополия имущих классов, а простой народ — только орудие для среднего и высшего сословий в их взаимной борьбе за власть.

B странах Западной Европы, освободившихся от феодализма, публичная власть служит буржуазии, над всей общественной жизнью в цивилизованных странах господствуют хозяева промышленных заведений и купцы. Повсюду как в абсолютистских, так и в буржуазных государствах, “государственная машина... по необходимости должна была действовать против элементов, не согласных с интересами господствующих сословий или кругов”.

Осуществляя господство над народными массами, которые отстранены от управления государством, современные ему государства взяли на себя функции полицейского и военного надзора для усмирения и наказывания . Трактуя государство как диктатуру, осуществляемую капиталистами над народными массами, Чернышевский подчеркивал, что “ни одно из государств Западной Европы не могло бы сохранить своего настоящего устройства, если бы не опиралось на вооруженную силу”. Существующий в государствах общественный порядок держится на “вооруженном господстве избранного меньшинства”. Поэтому здесь правительство держит войска как опору против врагов не столько внешних, сколько внутренних”.

Чернышевский хорошо понимал, что западная демократия с ее атрибутами (парламентом, избирательной системой, принципом равенства всех перед законом, свободой печати и пр.) является по сравнению с абсолютизмом прогрессивной (в качестве примера он приводил Швейцарию). Ho в то же время он видел ее формальный характер и критиковал негативные стороны парламентаризма во Франции, Англии, США.

Ограниченный и формальный характер буржуазных свобод обстоятельно показан Чернышевским на примере свободы печати, хорошо ему известной по его журналистской деятельности. Он считал, что буржуазные газеты и журналы находятся в полной зависимости от определенных политических партий и служат рупорами капиталистических групп. Тон газетам задают заправилы этих партий, использующие газеты в своих пропагандистских целях. Когда партия идет к власти, она обещает провести самые радикальные реформы, однако уже на другой день после выборов газеты бьют отбой. “Мудрено, конечно, — иронизировал он, — газете с программой “Times’a”, допускающей всяческие уклонения от всего того, что говорила она не дальше как накануне, извиняющей всякие отступничества, остаться газетою честной”. Свобода печати в Европе существует только на бумаге, на деле же все правительства изобрели “всевозможные средства для ее стеснения”, чтобы она не обратилась против них самих.

C гениальной проницательностью Чернышевский разглядел сущность хваленой двухпартийной системы, сложившейся во многих буржуазных государствах. Различия между партиями, представляющими отдельные группы эксплуататоров, исчезают в условиях существования решающего противоречия между эксплуататорами и эксплуатируемыми. Ho двухпартийная система позволяет господствующим классам лучше одурачивать массы. Чернышевский считал, например, совершенно несущественными разногласия между партиями роялистов и либералов: “Та и другая одинаково хотели подчинения народа немногочисленному сословию”. Еще меньше различия между тори и вигами в Англии, поскольку и те и другие выражают интересы различных групп аристократии. Bo всех наиболее важных вопросах внутренней политики тори и виги сходятся между собой. “Нынешние виги те же тори”. To же самое он писал о республиканцах и демократах в Соединенных Штатах.

Показывая фактическое отстранение трудящихся от участия в политическои жизни, вскрывая хитрую “избирательную механику” с ее подкупами, шантажом, угрозами, Чернышевский хорошо знал, что даже всеобщее избирательное право при сохранении собственности в руках капиталистов не сможет изменить сущности буржуазного государства как орудия угнетения народных масс.

B Русском государстве Чернышевский усматривал узурпацию власти знатью, которая стала использовать его аппарат в своих эгоистических интересах. Он не соглашался с этатистскими подходами Кавелина и Чичерина, которые считали самодержавие надклассовым инструментом, используемым в целях претворения в жизнь национальных интересов русского народа и “достижения всеобщего блага . По Чернышевскому, монарх есть “только завершение аристократической иерар' хии, душой и телом принадлежащий к ней. Это все равно, что вершина конуса аристократии . Ha примере Франции, но имея в виду Россию, он показал абсолютизм как организацию классового господства дворянства, где короли “устраивают целое государство таким образом, чтобы весь народ жил исключительно для содержания двора и придворной аристократии... Одни дворяне имеют значение, они одни пользуются покровительством государственной власти. Французский король есть представитель и глава аристократического принципа”.

B статье Лессинг (1856) Чернышевский резко критикует русское самодержавие, доказывая, что оно знает “только фискальные и полицейские средства". Однако, несмотря на свое внешнее всесилие, оно крайне недостаточно “для упрочения народного благосостояния”. Прочным может быть лишь то благо, которое не зависит от случайно являющихся личностей, а основывается на самостоятельных учреждениях и самостоятельной деятельности нации”.

Размышляя о будущем России, Чернышевский показал, что на смену самодержавию должна прийти демократическая республика. B ней “народу лучше бывает жить, народ богаче бывает”. Эта форма правления способна обеспечить оздоровление государственного аппарата и предотвратить образование бюрократии как особой касты, стоящей над обществом. “Демократия требует полного подчинения администратора жителям того округа, делам того общества, которое поручает ему известные дела”.

Депутат отчитывается перед контролирующими его избирателями: “...необходимость отдавать отчет мирской сходке и в важнейших случаях действовать с ее утверждения пресечет в самом начале могущие произойти злоупотребления”. Должностные лица, не оправдавшие доверия избирателей, могут быть отозваны и лишены своих полномочий. Поскольку их деятельность будет протекать на виду у всех граждан, то легко будет обнаружить и недочеты в их работе. Уличенные в злоупотреблении привлекаются к юридической ответственности. Граждане должны понять, что люди, ими избранные, не могут быть слепыми и безответными орудиями в руках вышестоящих представителей власти. B случае коррупции избранники будут отвечать за мир “спиною или карманом”. Они должны “управлять мирскими делами для общей пользы”.

B отличие от народников-анархистов, Чернышевский признавал необходимость государства для перехода к социализму. Bce новое и прогрессивное, все, что затрагивает самые важные стороны жизни, “не может утвердиться в обществе без предварительной теории и без содействия общественной власти: нужно же объяснить потребности времени, признать законность нового и дать ему юридическое ограждение”.

Социалистическое государство установит и упрочит коллективную собственность, организует общественное производство и потребление. Только на этои основе и возможно обеспечить основные потребности всех граждан: улучшить материальный быт масс, расширить просвещение, увеличить индивидуальную самостоятельность. A когда укрепится общественная собственность, то, полагал Чернышевский, исчезнет необходимость в государстве для ограничения свободы трудящихся и охраны безопасности, так как исчезнут силы, заинтересованные в нарушении общественного порядка.

У Чернышевского много высказываний о природе права, поэтому есть глубо- кии смысл на примере его творчества осветить правопонимание шестидесятников. B основу анализа происхождения и сущности права ученый, как и при анализе государства, взял естественно-правовую концепцию, но изменил ее с позиции своего антропологического материализма. Права человека он выводил из неотъемлемых потребностей человеческой натуры . Пока эти потребности какой-нибудь личности не удовлетворены, личность не получила удовлетворения своих прав”. “Говорить о правах человеческой личности — значит говорить об удовлетворении потребности человеческой натуры . Он писал: По натуре своей человек склонен к доброжелательству относительно других людей; но себя каждый любит более всего на свете. Каждый хочет удовлетворить своим потребностям; а средства, предлагаемые природой, для удовлетворения всех людей не окажутся достаточными; из этого возникает вражда между людьми, расстройство лежащего в человеческой природе взаимного доброжелательства”. Из этих причин вытекает необходимость в определенных гражданских и прочих законах, без которых общество, основанное на таких противоречиях, существовать не может.

Резюмируя эти рассуждения, можно сделать вывод, что позитивное право вытекает из договора, из “общего согласия людей” в целях устранения раздоров и противоречий, связанных с несоразмерностью между потребностями людей и средствами их удовлетворения.

Правопонимание шестидесятника по сравнению с концепцией представителей школы естественного права отличается оригинальными чертами, главная из которых та, что Чернышевский признавал право не вечной, логической, а исторической категорией, которая возникает на определенной стадии развития людей и на высшей стадии становится ненужной.

Кроме того, школа естественного права устанавливала вечные, неизменные принципы, лежащие в основе всякого права. Чернышевский утверждал изменчивость законов, подчеркивая исторический характер правовых систем. B разных обществах существуют разные законы, “дух и размер этих законов могут быть, при различных состояниях общества, чрезвычайно различны”, поскольку право изменяется “сообразно с обстоятельствами”. Чернышевский, в частности, решительно отвергал неизменность и святость права собственности на всех ступенях исторического развития, которое школа естественного права относила к числу основных “естественных и неотчуждаемых” прав человека. Он указал на существование общественной собственности в первобытном обществе и подчеркнул необходимость замены системы, построенной на частной собственности, системой “союзного пользования и производства” в будущем обществе.

При характеристике конкретно-исторических правовых систем Чернышевский видел их классовую или сословную направленность. B частности, он подчеркивал, что раб не только не мог иметь собственности, но и сам являлся собственностью своего владельца. Невольники не обладали и политическими правами. B условиях рабовладельческого строя значительная часть населения являлась собственностью своих господ и была полностью отстранена от участия в государственных делах. Естественно, что она не могла участвовать в создании права, вытекающего из “общего согласия”. Тем самым Чернышевский с материалистических позиций уточнял предложенную им теоретическую схему происхождения и сущности права.

Материалистический подход к праву особенно проявлялся у вождя шестидесятников, когда он прямо указывал на тесную внутреннюю связь между экономикой и правом. Возьмем, например, случай, относящийся к вопросу о личной юридическои самостоятельности, — писал он. — B уничтожении крепостного состояния дело идет коренным образом о возвращении гражданских прав людям, которые до сих пор не признавались самостоятельными членами общества. Сомнение тут невозможно: сущность дела состоит в приобретении гражданских прав, в приобретении самостоятельности бывшими крепостными крестьянами; основание вопроса чисто юридическое. Ho что же мы видим? C переменою юридических отношений неразрывно соединена экономическая перемена; в юридическом вопросе является экономическая сторона и оказывается столь важной, что совершенно заслоняет собой юридическую сторону от внимания общества”.

C этих позиций Чернышевский подверг сокрушительной критике выдвигаемое либеральными юристами требование политической свободы и равных для всех прав. Он показал, что либерализм, формально провозглашая эти принципы, на деле приходит к совершенно противоположному результату — к закреплению фактической эксплуатации человека. B нем “права личности” представляют собой абстрактное равенство перед законом; свобода — лишь формальное отрицательное понятие, а личность есть не живая конкретная личность в ее конкретной обстановке и конкретных связях, а отвлеченный субъект права.

Буржуазия, провозглашая формальное юридическое равенство всех перед законом, на деле этого равенства не обеспечивает. Чернышевский подчеркивал, что формальная свобода и формальное право — ничто при отсутствии равной возможности их использования. “Либерализм понимает свободу очень узким, чисто формальным образом, она для него состоит в отвлеченном праве, в разрешении на бумаге, в отсутствии юридического запрещения. Он не хочет понять, что юридическое разрешение для человека имеет цену только тогда, когда у человека есть материальные средства пользования этим разрешением”.

Для трудящихся, по Чернышевскому, “фактические средства к пользованию правом” имеют более важное значение, чем отвлеченное отсутствие юридического запрещения. Только житейское благосостояние масс “дает возможность к реальному осуществлению права”. Подтверждает эту мысль Чернышевский на примере заключения рабочими договора найма на труд. Пролетарий не для себя собирает плоды, не для себя добывает полезные ископаемые, поскольку все это находится в частной собственности. Заключить же с владельцем этих богатств выгодный для себя трудовой договор он не может, потому что собственник выдвигает кабальные требования. Ho и не заключить выгодный для собственника договор пролетарий тоже не может, так как иначе он умрет с голоду. “Найдется ли у меня сила, — продолжал спрашивать он, — восхищаться тем, что у вас называется уничтожением произвольных стеснений... когда я безуспешно борюсь C условиями жизни? Буду ли я свободен, когда подвергнусь рабству галода? Право работать будет ли казаться мне драгоценно, когда мне придется умирать от беспомощности и отчаяния при всем моем праве?

Чернышевский считал, что “естественные права личности” следует трактовать гораздо шире по сравнению с тем, как это делают представители либеральной юриспруденции. Эти права должны включать в себя в качестве фундамента всех остальных прав право на материальное обеспечение, они должны быть экономически гарантированы.

Высказываясь по общим вопросам права, Чернышевский решительно отвергал логический формализм так называемой догматическои юриспруденции. Он осуждал “пристрастие к чистой форме”, которая рассматривается независимо от конкретного жизненного значения в данной историческои обстановке. Он предостерегал и от догматического отождествления формальных постановлении с действительным порядком: “От формальных постановлении до действительного порядка дел очень далеко".

Самодержавный режим Чернышевский считал несовместимым с правовым режимом и тем самым развивал юридические аргументы Радищева и декабристов. По его мнению, B условиях крепостнических отношений невозможно последовательное проведение ‘принципов разумности и права , идеи справедливости в праве”, начал законности в практике. Причины беззакония, взяточничества и других подобных явлении в абсолютистских государствах не зависят от отдельных личностей. Они заключаются в бесправии и неравенстве граждан перед законом, в отсутствии свободы слова и печати, в господстве произвола.

Ученый видел прогрессивность буржуазного права по сравнению с феодальным. Вместе с тем, как уже отмечалось, он подчеркивал, что если феодальное право охраняло привилегии одних землевладельцев — феодалов, оставляя крепостное крестьянство совершенно бесправным, то буржуазное исходит из принципа формального равенства, которое фактически узаконяет угнетение и эксплуатацию людей, не имеющих собственности. “Человек, зависимый в материальных средствах существования, не может быть независимым человеком на деле, хотя бы по букве закона и провозглашалась его независимость”. '

Чернышевский указывал, что защитники буржуазного права “говорят свобода, свобода и эту свободу ограничивают тем, что сказали это слово да написали его в законах, а не вводят в жизнь, что уничтожают законы, говорящие о неравенстве, а не уничтожают социального порядка, при котором 9/10 народа — рабы и пролетарии; не в том дело, будет ли царь или нет, будет конституция или нет, а в общественных отношениях, в том чтобы один класс не сосал кровь другого”.

Ситуация коренным образом может измениться лишь при социалистическом праве. Чернышевский указывал, что социализм, или, по его терминологии, система “союзного пользования и производства”, выдвигает и новые принципы права. “Подле понятия о правах отдельной личности, — писал он, — возникла идея о союзном пользовании и производстве между людьми... Это новое стремление к союзному пользованию и производству является продолжением, расширением, дополнением прежнего стремления к обеспечению частных прав отдельной личности”. Это расширение частных прав отдельной личности он подтвердил на примере права на труд, указав, что “право на труд”, как и другие личные права, получает свое реальное, а не формальное осуществление только “при системе взаимного обеспечения”, или социализме.

B условиях частной собственности государство через право осуществляет мелочный контроль личности, ограничивает ее жизнь на каждом шагу. Чем проще гражданские отношения, “тем менее предлогов для мелочного контроля” и стеснения жизни. Выясняя судьбу права во время народной революции, Чернышевский указывал, что такая революция не может иметь осторожный, “законный характер. B ней он усматривал взрыв возмущения народных масс, накопленного в течение целых веков, а возмущение масс не может вылиться в какие-либо “допустимые”, “законные” формы.

B результате революции должна произойти такая перемена в отношениях труда к собственности, которая бы соответствовала нравственному и юридическому освобождению личности, т.е. работник должен одновременно стать и хозяином. Касаясь судьбы права в условиях высшей фазы коммунистического общества — коммунизма в собственном смысле слова, Чернышевский указывал> что тогда для общественной жизни возникнут “совершенно новые условия и, между прочим, прекратится нужда в существовании законов для экономической деятельности . При этом он имел в виду законы, издаваемые государством в порядке регламентации деятельности людей, т.е. имеющие только юридическую силу.

<< | >>
Источник: Азаркин H.M.. История юридической мысли России: Kypc лекций. 1999

Еще по теме ЛЕКЦИЯ 11. Шестидесятники. Н.Г. Чернышевский:

  1. Политические и правовые взгляды Н.Г. Чернышевского
  2. XV. H. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ. 1828—1889.
  3. Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ И П. Л. ЛАВРОВ О РОЛИ НАРОДНЫХ МАСС И ЛИЧНОСТИ В ИСТОРИИ[64]
  4. ЛЕКЦИЯ 6. Народничество. А.И. Герцен
  5. ЛЕКЦИЯ 4. Почвенничество
  6. ЛЕКЦИЯ 8. Кружковый либерализм
  7. Лекция 1
  8. ЛЕКЦИЯ I
  9. ЛЕКЦИЯ II
  10. ЛЕКЦИЯ IV
  11. ЛЕКЦИЯ V
  12. Лекция 1