<<
>>

СОВЕТСКАЯ ЮРИДИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ ЛЕКЦИЯ 1. И.В. Сталин

Иосиф Виссарионович Джугашвили (1879—1953), известный в истории как Сталин, родился 9 декабря (ст.ст.) 1879 г. в старинном грузинском городе Гори. Сначала он учился в духовном училище этого города, где стал лучшим учеником, прочитав “почти все книги в Горийской библиотеке”.

Затем, в 1894 году, он поступил в Тифлисскую духовную семинарию. И здесь Иосиф выделяЛся своими способностями и послушанием. Имея пытливый ум и хорошую память, он запоминал и легко усваивал все религиозные предметы, прекрасно знал тексты Старого и Нового Заветов, ценил ритм и поэзию литургий. Помимо того, программа обучения включала математику, греческий и латинский языки, а также русскую литературу и историю. Bce это вместе, хотя и несколько формально, давало хорошее образование.

Bo время учебы под влиянием русских марксистов Иосиф занялся революционной деятельностью, за что в 1899 году был исключен из семинарии. C тех пор он целиком отдался карьере профессионального революционера и стал “Ко- бой-непримиримым”.

Псевдоним “Сталин” Джугашвили взял только в 1912 году, будучи уже членом ЦК партии большевиков, учрежденной как самостоятельная и независимая на Шестой (Пражской) Всероссийской конференции

РСДРП.

B это же время Сталин написал первую серьезную работу “Марксизм и национальный вопрос”. Написана она доходчивым языком. B ней в резкой манере противопоставлены два взгляда на национальный вопрос. Сталин писал эту работу с уверенностью, что больше знает о проблеме, чем Ленин, Троцкий или Бухарин. Ленин высоко оценил работу. B партийных кругах Сталина стали считать одним из теоретиков марксизма.

Дебют в качестве политического мыслителя для Сталина оказался удачным. Остальное он додумал в тюрьмах и ссылках, которые для многих революционеров были своеобразными российскими университетами.

Последняя Туруханская ссылка Сталина продлилась 4 года, до февральского отречения царя в 1917 году. B ссылке он развил в себе глубокое Чувство русского национализма. Сверхъестественно, но, похоже, этот грузин понял Россию, ее исторические традиции и устремления глубже, чем многие русские. Он прочитал много книг по российской истории, изучал политику и методы правления Ивана Грозного и Петра Великого, возможно, представляя себя их наследником. Дух мессианства великого русского народа и интернациональные идеалы марксистов захватили его воображение, проявившись в дальнейшей линии поведения и творчества.

Возможно, в те годы, когда у него было время поразмыслить о ценном опыте общения с Плехановым, Мартовым, ‘*горным орлом — Лениным , и зародилась, а позднее, когда здоровье Ленина пошатнулось, стала реальной мысль о том, что именно он является человеком истории, которому самой судьбой предначертано руководить партией и Россией, чтобы осуществить высшую задачу превращения ее в мощную, могучую державу, способную русской коммунистической идеей обновить и осчастливить целый мир.

B историю юриспруденции Сталин вошел как своеобразный интерпретатор идей Ленина после его смерти. Именно Сталину принадлежит сам термин ‘ленинизм”, связанный с канонизацией наследия вождя в Советской России.

Сталин различал мировоззрение Ленина и основы ленинизма. Ленин — марксист, а стало быть, мировоззрение его — марксизм. Ленинизм, напротцв, . есть “то особенное и новое, что внес Ленин в общую сокровищницу марксизма и что естественно связано с его именем”. Сталина не устраивало ни одно из существовавших определений ленинизма: ни троцкистское — “применение марксизма к своеобразным условиям российской действительности”, ни бухаринское — “возрождение революционных элементов марксизма 40-х годов XIX века”. B первом случае, на его взгляд, ленинизм оказывался “чисто национальным и только национальным, чисто русским явлением”, во втором — выпадала творческая сторона ленинизма, который “не только возродил марксизм, но сделал еще и шаг вперед, развив марксизм дальше в новых условиях капитализма и классовой борьбы пролетариата”.

Сталин определил ленинизм как “марксизм эпохи империализма и пролетарской революции”. Точнее: ленинизм есть теория и практика пролетарской революции, диктатуры пролетариата в особенности. Его сущность он сводил к двум основным моментам: во-первых, к учению о роли “авангарда”, т. e. партии, в рабочем движении и, во-вторых, к теории пролетарской революции.

Значение авангарда обусловливалось тем, что “отмирание старого и нарастание нового” (так представлял себе Сталин “закон развития”) совершается не вследствие “преднамеренной”, сознательной деятельности, а стихийно, бессознательно, независимо от воли людей. Это происходит от того, что люди не свободны в выборе того или иного способа производства, их общественное бытие детерминируется предшествующим строем жизни. Поэтому, даже улучшая орудия производства, они “не сознают, не понимают и не задумываются” над всемИ последствиями своих действий, добиваясь лишь “непосредственной, осязаемоИ выгоды для себя”. Авангард оказывался как бы мозгом, сознанием масс, без которого невозможно построение социализма.

Основными работами, в которых сформировалась сталинская концепция, были Об основах ленинизма” (1924), “К вопросам ленинизма” (1926), “Национальный^ вопрос и ленинизм” (1929), “Марксизм и вопросы языкознания (1950), “Экономические проблемы социализма в СССР” (1952). Основным звеном его концепции является тезис о “возможности социализма в одной стране , выдвинутый Сталиным в развернувшейся в 1925 году теоретической дискуссии внутри руководства большевистской партии.

1924—1925 годы характеризируются резким спадом революционного движения в Европе, стабилизацией капитализма, наглядно показавшей неопределенность и иллюзорность надежд на скорую мировую революцию. B России в эти годы процветал нэп, бурно росли производительные силы и производительность труда, шло восстановление хозяйства.

Несомненно, тот факт, что на Западе не появлялось никаких признаков революции, порождал у большевистских лидеров резонные вопросы: что делать с завоеванной властью в изолированной отсталой стране? Была ли оправданна революция и какой характер она имела? Какой стратегии и тактики придерживаться для достижения социализма?

Впервые тезис о построении социализма в одной стране был выдвинут Сталиным еще в конце 1924 года в статье “Октябрь и теория перманентной революции тов.

Троцкого”. B ней Сталин стремится доказать, что взгляды Ленина и Троцкого диаметрально противоположны. По Ленину, революция черпает свои силы прежде всего среди рабочих и крестьян самой России. У Троцкого же получается, что необходимые силы можно черпать лишь “на арене мировой революции пролетариата". B доказательство своего тезиса о построении социализма в одной стране Сталин приводит цитаты из работ Ленина. Он представляет ленинское понимание неравномерности экономического и политического развития капитализма как теоретическое основание концепции социализма в одной стране, даже слабо развитой экономически. Опираясь на вырванные из контекста цитаты: (“Из России нэповской будет Россия социалистическая!”; “... все необходимое для построения полного социалистического общества”; “Мы социализм протащили в повседневную жизнь...”), Сталин приходит к выводу, что у Ленина была теория о победе социализма “в одной, отдельно взятой стране”.

Мировая революция превращалась у него лишь во внешнюю и необязательную предпосылку победы социализма. Социализм в нашей стране будет построен и без нее, говорил он, для этого есть все необходимое и достаточное внутри государства, мировая революция не более чем довесок. Перенос акцента с разжигания мировой революции на преимущественное укрепление диктатуры пролетариата вне зависимости от внешних обстоятельств, даже вопреки им — таково изменение доктрины большевиков, предпринятое Сталиным и его соратниками. “Социализм в одной стране” был декларацией независимости от Запада. “Шиш Европе — обойдемся и без них” — так описывалась новая доктрина в публиковавшемся в Берлине меньшевистском “Социалистическом вестнике”.

B социально-политическом отношении теорию социализма в одной стране на первых порах можно было применить с равным успехом в качестве аргумента как в защиту развития аграрного сектора, так и в пользу интенсивной индустриализации. B начале 30-х годов Сталин отдал приоритет вопросам индустриализации в развитии страны, чему оказалась подчинена и его версия о кооперации сельского хозяйства.

B конце января 1926 года Сталин написал сыгравшую важную роль статью “К вопросам ленинизма”. Здесь он вновь рассматривает два препятствия на пути строительства социализма в одной стране: техническую отсталость экономики и угрозу со стороны внешнего капиталистического мира. Сталин не считает техническую отсталость непреодолимым препятствием, единственным серьезным препятствием на пути к окончательной победе социализма он признает наличие внешней угрозы.

C публикацией первого сборника выступлений, статей и брошюр Сталина, озаглавленного по названию главной статьи “Вопросы ленинизма (1926), концепция социализма в одной стране стала краеугольным камнем советской ортодоксальной теории вплоть до XX съезда КПСС (1956). Она подразумевала прежде всего в неявной, а позднее и в явной форме претензию Сталина на то, что лишь он один предлагает стране и партии позитивную и конструктивную политику, в то время как его противникам нечего предложить, кроме отрицания и скептицизма.

Теория социализма в одной стране, без сомнения, вбирает в себя национальную российскую традицию своеобразия отечественного развития с относительной самостоятельностью государства как средства для достижения поставленных целей. Этой теорией Сталин призвал партию и народ стать хозяевами своей судьбы, не зависеть от зарубежных стран и Коминтерна и своими героическими усилиями показать дорогу Западу и всему миру. Это было непосредственное обращение к национальной гордости россиян, их чувству миссионерского призвания, которые пустили глубокие корни в русском характере. Ответом, особенно молодых членов партии, была волна энтузиазма, титанический и бескорыстный труд во имя достижения невозможного. Люди строили социализм в России, чтобы указать путь всему миру.

И еще один важный аспект плана Сталина — фактор времени. Сталин обосновывал немедленные действия по обновлению России, так как был убежден, что в тогдашней внешнеполитической ситуации “промедление смерти подобно , что осуществление его политики жизненно важно, важно для безопасности и существования самого Отечества.

Необходимо на всех парах догнать и перегнать промышленно развитые страны Запада. Советская Россия была слаба и будет зависеть от них до тех пор, пока не поднимет свою экономику и не станет индустриально мощной страной.

Импульсивные, колеблющиеся и неординарно мыслящие лидеры “правой’ и “левой” оппозиций были побеждены человеком, воплощавшим саму уверенность, спокойствие и огромную волю. Были побеждены, ибо он не обещал, как Троцкий, безумный поход за мировой революцией на Запад,' а предлагал, казалось бы, вполне выполнимые задачи, Обеспечивающие достижение быстрых результатов в кратчайшие сроки. Всего 10—15 лет отводил “отец народов” на то, чтобы догнать и перегнать капиталистические державы, подчеркивая, что тем понадобилось для промышленного прогресса 100—150 лет. Очевидны были в этом плане преимущества Сталина и перед Бухариным, который рассчитывал, что “врастание” советской многоукладной экономики в социализм растянется на 30—50 лет.

Российское традиционное, этатистское начало, по сути своей консервативное, особенно ярко выразилоСь в реставрации Сталиным принципов бюрократического авторитаризма в управлении государством, воссоздании аристократической структуры — нового класса партийных чиновников, а также в сакрализации власти и использовании дореволюционной военной символики. Bce это дало повод Г. Федотову заметить, что “Сталин и есть “красный царь”, каким не был Ленин” и “его отношение к народу напоминает самодержавного вождя”.

Возможность подобного перерождения преждевременной социалистической революции была предсказана еще Плехановым, который писал, что временному правительству “Народной воли” предстоит альтернатива: или оно должно будет оставаться равнодушным зрителем медленного разложения созданного им “экономического равенства”, или оно вынуждено будет организовать национальное производство. Оно должно будет или решить эту трудную задачу в духе современного социализма, чему помешают как его собственная непрактичность, так и современная степень развития национального труда и привычки самих трудящихся, или же искать спасения в идеалах “патриархального” и “авторитарного” коммунизма. Консерватизм сталинократии — естественный итог стабилизации отечественной политической системы, осуществляющейся через воссоздание некоторых авторитарных традиций юридической культуры и властных отношений дореволюционной России.

B июле 1934 года Сталиным было написано письмо, адресованное членам Политбюро, “О статье Энгельса “Внешняя политика русского царизма”. Автор письма критиковал Энгельса за “русофобство”, за его стремление представить внешнюю политику России в XIX веке как более реакционную, завоевательную, чем политика Англии, Франции и особенно Германии. Определился явный поворот руководителя партии от идеологии Коммунистического Интера национала (“лавочки”, по его словам) к национально-государственной политике. '

Тогда же был объявлен конкурс учебников по истории СССР, за ходом которого Сталин внимательно следил сам, читая макеты подготовленных учебников, делая замечания. Так, прочитав учебник, написанный группой Минца, на полях тех страниц, где в вульгарно-социологическом духе Покровского деятельность ополчения Минина и Пожарского характеризовалась как контрреволюционная, Сталин с издевкой написал: “Что же, поляки, шведы были революционерами? Xa-xa! Идиотизм!”

Член жюри конкурса (под председательством Жданова) Бухарин видел необходимость учебника в показе “образования и развития государства Российского” как “тюрьмы народов”. Исходившие же от Сталина указания касались таких вопросов, как недопустимость для историков следовать вульгарно-классовой точке зрения на принятие христианства в древней Руси (игнорирующей исторически-культурное значение этого события), на “собирание Руси”, образование и укрепление Московского княжества, значение Петровских реформ, воссоединение Украины с Россией, присоединение Грузии к России и т.д., — во всем этом красной линией проходила идея российской государственности. Утвержденный в июле 1937 года учебник по истории CCCP A.B. Шестакова ориентировал на преемственность старой государственности в единстве с социализмом.

Сталин последовательно развивал идею о Советском государстве как одном из элементов политической диктатуры пролетариата, находящемся прежде всего в тесном взаимодействии с коммунистической партией и ее аппаратом. ^Пар- тия — “руководящая и направляющая сила”, владеющая коммунистической (научной) истиной, олицетворяет собой духовную власть (идеологическую силу). Зиждется эта власть теперь не на православной вере, а на атеистических идеях коммунистических манифестов и программ. Советское государство — светская власть, “работающая корпорация”, орудие для достижения тех целей, которые провозгласила духовная власть (партия).

Таким образом, вождь восстановил и традиционную для России теорию симфонии двух властей — светской и духовной (в атеистической интерпретации), с тем лишь отличием, что со времени Петра I духовная власть в стране оказалась в зависимости от светской. Церковь довольствовалась участью бедной служанки в доме властолюбивого деспота, чьи приказы надлежит не обсуждать, а неукоснительно выполнять. Такое унизительное положение не позволяло православной церкви не то что вести за собой Россию, но даже защитить ее от произвола властей. Историческая церковь в стране оказалась совсем не такой, какой она должна была быть с учетом роли духовной власти. B условиях же Советской России первенство было закреплено за духовной властью — партией и ее аппаратом. Еще в 1921 году Сталин писал о компартии как своего рода “ордене меченосцев внутри государства”, “направляющем и одухотворяющем” политическую жизнь. Позднее, в 1924 году, он подчеркнул, что основными принципами деятельности партии должны стать “железная дисциплина, общий центр и единая воля”. Генеральный секретарь категорически выступал против всякой фракционности и оппозиций как в обществе, так и в партии.

Юриспруденция Сталина включала в себя некоторые принципиальные положения, заимствованные не только у Ленина, но и у Троцкого и Бухарина, правда, переработанные для непосредственных политических целей. Так, из идей Троцкого была взята доктрина мировой революции, которая стала пониматься как обоснование поэтапного “отпадения” новых социалистических стран от империалистических государств и связываться с теорией строительства социалистического общества в отдельно взятой стране. B этой связи укрепление социализма в CCCP оказывалось важнейшей предпосылкой грядущей мировой революции. Сталин считал, что новая мировая война, как и предыдущая, приведет к созданию революционной ситуации в капиталистических странах.

Подобное видение перспектив социалистической революции предопределило и формулировку Сталиным задач, стоящих перед партией и государством. Исходя из наличия противоречий между CCCP и капиталистическими странами, он провозгласил концепцию обострения классовой борьбы по мере строительства социализма. B своем выступлении на Пленуме ЦК ВКП(б) в апреле 1929 года Генеральный секретарь разъяснил ошибки группы Бухарина, которая не поняла особенностей политической ситуации в стране, поскольку, по его мнению, обострение классовой борьбы объясняется тем, что строительство социализма сопровождается, “во-первых, вытеснением отрядов капиталистов города и деревни... и, во-вторых, тем, что капиталистические элементы не хотят добровольно уходить po сцены”. Поэтому основой государственной политики должен был стать лозунг “кто кого!” и решительный бой государства диктатуры пролетариата с “сопротивляющимися классовыми врагами”.

Сталин представлял государство по аналогии с машиной. “Рычагами”, “приводами являлись массовые организации — профсоюзы, советы, кооперация всех видов, комсомол и партия как “основная и направляющая сила в системе диктатуры пролетариата”. Проводя определенное различие между диктатурой партии и диктатурой пролетариата, Сталин на самом деле их отождествлял и возлагал контроль за деятельностью партии на ее руководящие органы. Тем самым власть в государстве и партии оказалась сосредоточена в руках небольшого числа людей, монопольно принимавших решения по всем ключевым вопросам внутренней и внешней политики.

Политика Сталина была адекватна его замыслам: он ставил своей целью в кратчайшие сроки решить сложнейшие проблемы экономического развития страны. Логика вождя исходила из понимания неизбежности близкой войны со всем капиталистическим окружением и диктовала настоятельную необходимость, не прибегая к помощи Запада, обеспечить высочайшие темпы индустриализации. Очевидно, что модернизация страны могла проходить и по другому сценарию, предложенному, в частности, Бухариным, но для этого требовалось предусмотреть более продолжительные сроки промышленного прогресса. Однако на это Сталин не пошел. .

Мобилизационная задача требовала и неординарных методов ее решения. Таковых было использовано несколько. Прежде всего, перекачка средств из села, а по существу, его ограбление. Коллективизация (по словам Сталина, “революция сверху”) выявила радикальную сущность сталинократии. Репрессивный механизм, созданныйгв годы гражданской воины, стал использоваться для нанесения ударов по кулакам и середнякам (в начале 30-х годов во многих районах раскулачивалось до 10—15% крестьянских хозяйств, в то время как кулаков числилось гораздо меньше — от 3 до 5%). Сплошная, нередко насильственная коллективизация поставила сельское хозяйство в полную зависимость от государства и позволила Сталину безвозмездно изымать большие товарные массы хлеба у деревни.

He менее трудной для народа была и индустриализация, проводимая авторитарно-командными методами. Закрепление рабочих и служащих за конкретными предприятиями и учреждениями, введение трудовых книжек и паспортной системы породили формы организации промышленности, похожие на петровские фабрики, использовавшие труд крепостных. И ныне, оценивая несомненно самоотверженный труд советских людей в те годы, выдвинувший страну в число промышленно развитых государств, нужно помнить и о той непомерно высокой цене, которую пришлось заплатить за достигнутые результаты.

Сталинизм может быть понят и оправдан только в контексте своего времени. Сталин рукрводствовался идеями этатистского радикализма, в основе которых лежали традиционные (консервативные, патриархально-коллективистские) начала русского народа в виде державности, соборности, патриотизма, дополненные также его анархическими (радикальными) чертами, ориентированными на отрицание (разрушение) всего старого мира и созидание нового, справедливого мира.

Консервативное и анархическое начала юриспруденции Сталина, их своеобразное сочетание, синтез и создали в конечном счете ту “гремучую смесь ’, которая вывела дореволюционную Россию на новую орбиту истории. Ho Сталин не Иван Грозный и не Петр Великий, деяния которых он хорошо знал и высоко ценил. Скорее всего, он олицетворял собой в народном сознании их антипод — “мужицкого” царя Емельяна Пугачева.

Bce нынешние “вздохи и ахи” по поводу произвола сталинщины ничего не добавляют к тому суду, который уже свершила сама история, не знающая, как известно, сослагательного наклонения. B политике же победителей вообще пока никогда не судили. Нам же, живым, остается одно: учиться у истории и постараться из сталинской доктрины взять на вооружение ее рациональные зерна, от-

секая (забывая) ее иррационализм. Это понимали еще в седой древности, ориентируя людскую память на следующий постулат: “О мертвых либо хорошо, либо ничего!” и п

При оценке Сталина нельзя не вспомнить крылатую фразу его друга-врага Уинстона Черчилля: “Он принял Россию с сохой, а оставил с атомнои бомбои . Особенно если учесть, насколько остро сейчас стоит вопрос о безопасности, сохранении страны с тысячелетней историей, элементарном выживании в XXI веке граждан России как единой политической общности. He говоря о том, какое тяжелое наследство, полное долларовых долгов и поражений по всем фронтам, оставляет нынешнее поколение своим наследникам.

Возрождение России может начаться только после смены прозападных, чуждых менталитету русских политических флагов на традиционные, не суррогатные·, как в сталинские времена, а православно-консервативные, на фоне которых формальные права человека будут дополнены обязанностями и всеобщим служением России ее граждан.

Гармония между личностью и властью, единоначалием и демократизмом в Русском государстве может исходить только из развитого правосознания и разумного отношения к своим правам и обязанностям как одной, так и другой стороны. A самое главное, необходимо восстановить симфонию православной церкви и государства, предусмотреть истинно демократические процедуры контроля граждан за деятельностью своего президента и правительства, для чего нужны духовное подвижничество и политически активное поведение россиян, их заинтересованность в том, как ими управляют.

Только контроль снизу и диктатура закона могут помешать превращению власти в “людодерство” (Ю. Крижанич).

Юридическое государство, основанное на православных традициях политического общения, нормах русского национального сознания, является необходимым этапом движения России от авторитарного (сталинского) государства к демократической державности.

Наверное, правовой этатизм в такой стране, как Россия, — стране, отягощенной абсолютистским и авторитарным прошлым, — далеко не самая лучшая перспектива. Ho, видимо, самая реальная. У жизни — свои права.

<< | >>
Источник: Азаркин H.M.. История юридической мысли России: Kypc лекций. 1999

Еще по теме СОВЕТСКАЯ ЮРИДИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ ЛЕКЦИЯ 1. И.В. Сталин:

  1. ЛЕКЦИЯ 4. Народная юридическая мысль. Степан Разин
  2. ЛЕКЦИЯ 4. Государственно-правовая мысль декабристов
  3. Лекция 12. Философская мысль Беларуси (Х-ХѴІІІ вв.)
  4. Средневековая юридическая мысль
  5. § 5. Средневековая юридическая мысль
  6. Средневековая юридическая мысль
  7. ЮРИДИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ КИЕВСКОЙ И московской РУСИ
  8. Юридическая природа принципов советского права
  9. ГЛАВА III ПРАВОСУБЪЕКТНОСТЬ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА И ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ § 1. Советское государство как субъект советского права
  10. Лекция N 1 Первый час: значение римского права для советского юриста
  11. О А КРАСАВЧИКОВ. ЮРИДИЧЕСКИЕ ФАКТЫ В СОВЕТСКОМ ГРАЖДАНСКОМ • ПРАВЕ. 1958, 1958
  12. Глава VI ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРИРОДА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВООТНОШЕНИЙ
  13. Лекция 4. Виды юридической ответственности. Освобождение от юридической ответственности
  14. ЛЕКЦИЯ № 14. Юридические услуги адвоката