<<
>>

Акционерное общество-эмитент вправе предъявить ИСК О ПРИМЕНЕНИИ ПОСЛЕДСТВИЙ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ НИЧТОЖНОЙ СДЕЛКИ, НА ОСНОВАНИИ КОТОРОЙ ПРОИЗОШЛА НЕЗАКОННАЯ СМЕНА ВЛАДЕЛЬЦА ВЫПУЩЕННЫХ ИМ АКЦИЙ

Арбитражный суд г. Москвы рассмотрел дело1 по иску открытого акционерного общества по производству огнеупоров «Комбинат «Магнезит» (далее — ОАО «Комбинат «Магнезит», Общество) к ЗАО Регистрационно-депозитарный центр «Паритет» (далее — регистратор, реестродержатель) и компании Alpena Holdings Group, Corp.

(далее — компания Alpena) о признании недействительной операции по внесению в реестр акционеров Общества записи о переходе права собственности на 290 084 632 обыкновенные акции ОАО «Комбинат «Магнезит» от компании Worldwide Partners Limited (далее — компания Worldwide) к компании Alpena и восстановлении в реестре прежней записи (обратном зачислении акций на счет продавца — компании Worldwide).

Исковые требования истец основывал на том, что сделка по отчуждению акций, заключенная между названными компаниями, является ничтожной в силу ст. 168 ГК РФ, так как на момент ее совершения компания-продавец была ликвидирована. Передаточное распоряжение, в соответствии с которым вносилась запись в реестр, было оформлено с нарушением установленных требований (в нем отсутствовали, в частности, сведения о цене сделки).

Реестродержатель должен был в этом случае отказать во внесении записи в реестр, что, однако, им не было сделано[195] [196]. Свое право на предъявление данного иска Общество обосновывало ссылкой на ст. 44 Закона об акционерных обществах, согласно которой акционерное общество, поручившее ведение и хранение реестра акционеров регистратору, не освобождается от ответственности за его ведение и хранение.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменений апелляционным судом, иск был удовлетворен. Суд кассационной инстанции отменил вынесенные по делу судебные акты, направив дело на новое рассмотрение.

В постановлении от 2 июня 2005 г.

кассационная коллегия предложила при новом рассмотрении дела установить, какие именно права истца были нарушены внесением оспариваемой записи в реестр акционеров и на каком основании покупатель акций по сделке, не признанной недействительной, должен быть лишен права на акции. Обращено внимание также на то, что ОАО «Комбинат «Магнезит» не является лицом, которое утратило свои акции в результате нарушения реестродержателем Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг. Суду вместе с тем было предложено обсудить вопрос о привлечении к участию в деле продавца по сделке, на ничтожность которой ссылался истец.

При повторном рассмотрении дела суд первой инстанции пришел к тем же выводам, что и первоначально, то есть признал требования истца подлежащими удовлетворению. В решении от 24 апреля 2006 г. приведены дополнительные мотивы с учетом данных, полученных в ходе процесса. В соответствии с представленными документами суд установил, что компания Worldwide, с лицевого счета которой произведено списание акций Комбината, была зарегистрирована в Ирландии 27 июня 1996 г. и прекратила существование 16 июня 2000 г. Факт ликвидации названной компании на указанную дату подтвержден ответом на запрос суда, полученным от бюро регистрации компаний Ирландской Республики. Согласно законодательству этой страны, определяющему правосубъектность юридических лиц, созданных на ее территории, с этого момента компания утратила статус субъекта права, в связи с чем привлечение ее к участию в деле стало невозможным.

Сделка по отчуждению акций, числившихся на лицевом счете компании-продавца, была совершена от ее имени 9 августа 2000 г., т.е. после того, как она была ликвидирована. При совершении сделки лицо, подписавшее ее, использовало доверенность, полученную от компании в 1998 г. В решении суда указано, что с ликвидацией юридического лица прекращается представительство от его имени и соответственно сделка по отчуждению акций, совершенная после ликвидации компании, недействительна (ничтожна).

Исходя из ст. 166 ГК, предусматривающей, что требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может предъявить любое заинтересованное лицо, суд признал в качестве такого лица ОАО «Комбинат «Магнезит», являющееся эмитентом спорных акций.

В решении, как и в исковом заявлении, отмечены нарушения, допущенные реестродержателем при внесении оспариваемой записи в реестр акционеров. Суд посчитал, что они могут повлечь для эмитента негативные последствия в виде взыскания убытков в пользу правообладателя по акциям, принадлежавшим ликвидированному юридическому лицу, и тем самым затронуть интересы Общества[197].

Апелляционный суд согласился с выводом суда первой инстанции относительно того, что операция по переходу права собственности на акции проведена с нарушением законодательства, но в целом это решение не поддержал, ссылаясь на недоказанность нарушения прав и законных интересов истца.

Суд кассационной инстанции, куда истец обратился с жалобой на постановление апелляционного суда, и на этот раз отменил все принятые по делу судебные акты, отметив, что ранее данные им указания не выполнены. Направляя повторно дело на новое рассмотрение, кассационная коллегия обозначила круг вопросов, по которым суду первой инстанции предлагалось провести дополнительное исследование и принять окончательное решение. Обращено внимание на то, что иск заявлен к двум ответчикам без какого-либо разграничения требований к ним. Между тем, сказано далее, характер правоотношений акционерного общества (эмитента акций) с реестродержателем и лицом, зарегистрированным в системе ведения реестра (акционером), совокупность их взаимных прав и обязанностей существенно различаются. Суду первой инстанции было предложено четко разграничить требования, которые заявлены к каждому из ответчиков, и с учетом основания и предмета иска установить, какие права истца нарушены каждым из ответчиков и могут ли они быть восстановлены избранным истцом образом.

Анализ обстоятельств спора и принятых по делу судебных актов показывает, что возникшие при его разрешении сложности (обусловившие неоднократное направление дела на новое рассмотрение) связаны с неоднозначным подходом судов разных инстанций к правовой квалификации оснований и предмета иска, а также к решению вопроса о праве акционерного общества на обращение с данным иском как в материально-правовом, так и в процессуальном отношении.

Следует остановиться на нескольких аспектах затронутой проблемы.

1. Главное расхождение в позициях судов разных уровней по разрешению данного спора связано с определением того, в какой правовой плоскости он должен рассматриваться — в рамках законодательства о применении последствий недействительности ничтожной сделки или как вытекающий из ненадлежащего выполнения реестродержателем своих обязательств по договору на оказание услуг Обществу по ведению реестра акционеров.

Суд первой инстанции, как видно из приведенных выдержек из его решения, склонился к первому варианту и удовлетворил иск, сославшись на ст. 166—168 ГК, посвященные недействительным сделкам.

Иной взгляд на предмет и основание иска у суда кассационной инстанции. В принятом им постановлении сказано, что «сформулированный истцом предмет иска понимается как требование к реестродержателю об устранении нарушений, допущенных при внесении записей в реестр акционеров» и что при такой формулировке иск «может быть обращен только к регистратору». Затем говорится: «нормативного обоснования ответственности владельца акций за нарушения, допущенные регистратором при внесении записи в реестр о переходе прав на акции, истцом не дано».

Действительно, такого обоснования нет; его и не могло быть, поскольку лицо, внесенное в реестр акционеров в качестве владельца акций, не несет ответственности за ошибки или неправомерные действия реестродержателя.

Но в том же постановлении кассационная коллегия не исключает возможность предъявления к компании Alpena иска, вытекающего из недействительности сделки. «Требования истца в отношении покупателя акций, зарегистрированного в системе ведения реестра, — отмечено в нем, — мотивированное ничтожностью сделки, можно, с учетом такого объекта, как бездокументарные акции, расценить... как требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде односторонней реституции, результатом удовлетворения которого является разрешение вопроса о принадлежности права собственности на акции тому или иному лицу».

А вслед за этим — «такое требование истцом не заявлено, а сформулировано только как основание иска».

Кассационная коллегия, таким образом, считает, что требования, предъявленные к первому и второму ответчикам, имеют разные основания и что в отношении приобретателя акций в исковом заявлении не определен предмет иска. Так ли это?

Ответ на этот вопрос можно дать, определив суть и причину возникновения спора, место и роль каждого из ответчиков в нем, способ разрешения конфликта с использованием имеющихся правовых средств.

2. Причиной и поводом обращения с иском по данному делу явилось внесение в реестр акционеров ОАО «Комбинат «Магнезит» записи о праве собственности компании Alpena на пакет акций Общества, основанной на недействительной (ничтожной), сделке. Ссылка на ничтожность сделки купли-продажи акций приведена истцом в качестве главного довода, на котором строятся его требования. Все остальные моменты, отмеченные в исковом заявлении, а затем и в судебных актах, связаны с этим фактом. Поэтому основным субъектом в возникшем споре (со стороны ответчиков) является компания Alpena — именно ею была совершена незаконная сделка и на ее счет были зачислены неправомерно полученные акции. (То, что в исковом заявлении она поставлена не на первое место, не имеет значения.)

В соответствии со ст. 166 ГК ничтожная сделка недействительна независимо от признания ее таковой судом. Исходя из этого, истец требование о признании заключенной компаниями сделки купли- продажи акций недействительной не предъявлял, ссылаясь на ее недействительность в силу закона, а суд данный вопрос в качестве самостоятельного требования (по которому должно быть принято отдельное решение) не рассматривал. В судебном процессе вместе с тем была проверена обоснованность заявления истца о ничтожности сделки и получено подтверждение достоверности приведенных им сведений.

Согласно ст. 167 ГК недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением связанных с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Поскольку сделка, по которой приобретались акции компанией Alpena, недействительна (ничтожна), она не могла повлечь для компании таких юридических последствий, как приобретение права собственности на указанные в сделке акции. В связи с недействительностью сделки купли-продажи акций не могло иметь юридической силы и выданное со ссылкой на нее передаточное распоряжение. Лишалась правовых оснований вследствие этого запись в реестре акционеров о переходе права собственности на акции к лицу, выступавшему в качестве покупателя по сделке. Наличие у реестродержателя возможности отказать во внесении ее в реестр (из-за недостатков в оформлении представленных документов), которая не была им использована, дает повод для рассмотрения вопроса о последствиях допущенных им нарушений при исполнении договора на оказание услуг по ведению реестра акционеров, — и на них следует остановиться отдельно, — но ни в коей мере не препятствует удовлетворению иска к компании о применении последствий недействительности совершенной незаконной сделки.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана вернуть другой стороне все полученное по сделке (п. 2 ст. 167 ГК). Компания

Alpena, согласно этой норме, должна вернуть акции, полученные ею по недействительной сделке[198].

С учетом особенностей бездокументарных ценных бумаг, к числу которых относятся все акции российских акционерных обществ, встает вопрос о способе выполнения этого требования. Указанные акции не имеют материальной формы, а существуют в виде электронных записей на счетах их владельцев. Переход права собственности на них — прекращение права одного владельца и возникновение права у нового приобретателя — связан с внесением соответствующих записей в реестр акционеров (ст. 29 Закона о рынке ценных бумаг). Соответственно возврат покупателем акций, приобретавшихся по незаконной сделке, может быть осуществлен только путем аннулирования записи, фиксирующей его право, и восстановления записи на счете прежнего владельца. (В данном деле есть еще одна особенность, связанная с тем, что прежний владелец, числившийся в реестре акционеров, прекратил свое существование. Но об этом чуть позже.)

При этих условиях предметом иска о применении последствий недействительности сделки по иску Общества к приобретателю акций (с учетом объекта сделки) может и должно являться требование об аннулировании в реестре акционеров записи о нем как о владельце акций — это и есть требование об их возврате — и восстановлении записи о прежнем владельце. Истцом заявлено требование о признании недействительной операции по внесению в реестр акционеров записи о компании Alpena как собственнике акций Общества. Кассационная коллегия посчитала, что с такой формулировкой требование может быть обращено только к регистратору, с чем нельзя согласиться. Признание недействительной операции по внесению записи в реестр по сути означает аннулирование этой записи, причем в связи с недействительностью сделки, послужившей основанием для ее внесения, а не из-за ошибок (или неправомерных действий) реестродержателя. Отсюда вывод: у суда были достаточные основания рассматривать иск в отношении названной компании как вытекающий из недействительности сделки.

3. Может и должен ли реестродержатель быть участником спора, основанием которого является недействительность (ничтожность) сделки по приобретению акций, а предметом иска — применение указанных в исковом заявлении последствий недействительности ничтожной сделки?

В соответствии с п. 2 ст. 149 ГК операции с бездокументарными ценными бумагами могут совершаться только при обращении к лицу, которое официально осуществляет записи (фиксацию) прав. В отношении акций таким лицом является регистратор (реестродержатель), осуществляющий ведение реестра акционеров. Это относится и к операциям, проводимым в связи с применением последствий недействительности сделок по отчуждению акций.

Реестродержатель вправе вносить изменения в записи реестра акционеров лишь по распоряжению владельца лицевого счета (или его полномочного представителя) либо по решению суда[199].

При недействительности сделки, на основе которой было выдано передаточное распоряжение и внесена запись в реестр акционеров, лицо, числящееся в реестре, утрачивает свою легитимность в качестве собственника акций и подлежит исключению из реестра. Но и в этом случае реестродержатель не вправе самостоятельно внести соответствующие изменения в реестр. Положением о ведении реестра ему запрещено это делать. В такой ситуации они могут быть совершены по решению суда о применении последствий недействительности сделки, обязывающему реестродержателя осуществить в реестре вытекающие из него изменения. Участие реестродержателя в подобных делах не только возможно, но и необходимо. Реестродержатель выполняет здесь роль лица, осуществляющего фиксацию операций с акциями (переход права на них). ЗАО «РДЦ Паритет», привлеченное наряду с покупателем акций к участию в деле в качестве ответчика, исходя именно из такого подхода, указывало в своем отзыве на иск, что основанием к отмене проведенной им операции по внесению оспариваемой записи в реестр «может служить лишь порок в действиях, совершенных представителями компаний», то есть продавца и покупателя.

В постановлении кассационной коллегии справедливо замечено, что характер правоотношений акционерного общества (эмитента акций) с реестродержателем и лицом, зарегистрированным в системе ведения реестра (акционером), совокупность их взаимных прав и обязанностей существенно различаются. Это бесспорно. Но для квалификации оснований спора, возникшего между участниками данного процесса, указанное обстоятельство не столь существенно, каким оно могло бы стать, если бы спор не был связан с недействительностью сделки.

У компании Alpena отсутствовали законные основания для установления с Обществом корпоративных отношений (ничтожная сделка не порождает юридических последствий), и иск Общества к компании вытекает не из нарушения обязательств, связывающих акционерное общество и его участника. Он направлен на устранение последствий незаконной сделки — исключение из реестра записи о компании, которая в силу ничтожности сделки не приобрела права на акции и, следовательно, не может претендовать на установление основанных на владении ими правоотношений.

Нет повода напрямую связывать заявленные истцом требования и с ненадлежащим выполнением обязанностей реестродержателем по договору с Обществом.

Удовлетворение иска о применении последствий недействительности ничтожной сделки по приобретению акций с возложением на реестродержателя обязанности внести вытекающие из решения изменения в реестр акционеров не зависит от того, были допущены какие- либо нарушения с его стороны при внесении соответствующих записей или нет. Достаточным основанием для его удовлетворения является недействительность сделки.

4. Как при всем сказанном отнестись к тому, что реестродержатель при выполнении своих обязанностей допустил нарушения, отмеченные в исковом заявлении?

В соответствии с Положением о ведении реестра регистратор несет ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по ведению и хранению реестра в соответствии с законодательством Российской Федерации (п. 5.4 Положения).

На основе норм гражданского законодательства, подлежащих применению к заключаемому между акционерным обществом и регистратором договору на оказание услуг по ведению реестра акционеров, общество вправе потребовать от реестродержателя (регистратора) устранения допущенных им нарушений (если это осуществимо с учетом характера нарушений и в пределах прав, которыми наделен регистратор), а также возмещения убытков в случае их причинения. Этим исчерпываются меры воздействия на реестродержателя в рамках договора на оказание услуг по ведению реестра акционеров. Но путем использования указанных мер нет возможности разрешить возникший спор, обеспечив защиту прав и законных интересов истца.

Нарушение со стороны реестродержателя проявилось в отсутствии должного контроля за наличием в представленных ему документах (включая передаточное распоряжение) достаточно полной информации, небходимой для совершения в реестре записи об указанной компании. Такой контроль должен осуществляться до внесения записи в реестр, что может способствовать своевременному выявлению обстоятельств, препятствующих проведению регистрации. После ее совершения возможность осуществления этих действий исключена и требование об устранении допущенного регистратором нарушения (если понимать его буквально) в такой ситуации невыполнимо.

Запись, с которой закон связывает момент возникновения права собственности на акции, может быть исключена из реестра лишь при отсутствии материально-правовых предпосылок возникновения этого права. При всей важности процедуры фиксации операций с ценными бумагами она носит вторичный характер по отношению к основанию возникновения права на акции, которым в соответствии с гражданским законодательством может быть договор (либо иное основание, указанное в законе (ст. 218 ГК)).

Возвращаясь к вопросу, поставленному кассационным судом при направлении дела на новое рассмотрение, относительно возможности восстановить права истца избранным им образом, следует прийти к выводу о том, что попытка решить его в рамках «требования к реестродержателю об устранении нарушений, допущенных при внесении записей в реестр акционеров» не имеет правовых перспектив и не может дать нужного результата. Основанием иска о признании недействительной операции по внесению в реестр акционеров записи о переходе права собственности по сделке, совершенной с нарушением закона, как в отношении приобретателя акций, так и в отношении привлеченного к участию в деле реестродержателя может являться лишь недействительность (ничтожность) сделки, а предметом — внесение соответствующих изменений в реестр, что применительно к данному объекту сделки рассматривается как реституция.

Из материалов дела видно, что истец, ссылаясь на нарушения, допущенные реестродержателем, указывал, что они могут повлечь причинение Обществу убытков (в случае предъявления соответствующих требований законным обладателем акций), но вопрос о возмещении их не поднимал, то есть по данному делу такого требования к Обществу заявлено не было. Следовательно, вопрос об ответственности реестродержателя за ненадлежащее выполнение обязательств по договору, связывающему его с Обществом, в данном процессе не мог быть предметом рассмотрения.

5. Неоднозначный подход при разрешении спора по комментируемому делу выявился и в отношении определения права Общества- эмитента на обращение с иском о применении последствий недействительности сделки купли-продажи акций.

Арбитражный суд первой инстанции решил этот вопрос положительно.

Апелляционный суд, отменяя повторное решение суда первой инстанции об удовлетворении иска, мотивировал это ссылкой на ч. 1 ст. 4 АПК РФ, в соответствии с которой заинтересованное лицо может обратиться в суд за защитой своих нарушенных прав или законных интересов, посчитав, что истец не представил убедительных доказательств нарушения его прав. Аргументирован этот вывод следующим образом:

1) истец не является стороной по сделке; 2) правовое положение эмитента при смене акционеров не изменяется, в связи с чем такая смена, по мнению апелляционного суда, не затрагивает прав и законных интересов истца; 3) ссылаясь на ст. 44 Закона об акционерных обществах, суд первой инстанции не учел, что из указанной нормы не вытекает права эмитента на обращение в суд. Далее сказано, что вывод суда первой инстанции о том, что права и законные интересы эмитента могут быть нарушены вследствие взыскания убытков в пользу правообладателя акций, носят предположительный характер и не могут быть положены в основу довода о нарушении прав эмитента.

Кассационная коллегия в постановлении об отмене повторного решения суда, как и суд первой инстанции, отметила, что в силу ст. 166 ГК требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть заявлено любым заинтересованным лицом, но затем указала: поскольку «удовлетворение такого требования влечет определенные имущественные последствия для сторон сделки, заинтересованным лицом в смысле ст. 166 ГК может быть лицо, имеющее материально-правовой интерес в возврате имущества».

На основе норм действующего законодательства и с учетом обстоятельств конкретного дела приведенные положения из судебных актов можно прокомментировать следующим образом.

То, что ст. 166 ГК не связывает возможность обращения с иском о применении последствий недействительности ничтожной сделки с участием (или неучастием) истца в данной сделке, явствует из текста нормы. Вопрос о наличии соответствующего права у конкретного лица сводится в таких случаях к выявлению его заинтересованности в применении этих последствий.

Понятие «заинтересованность» в правовом значении трактуется исходя из содержания ч. 1 ст. 4 АПК, где сказано: «Заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов...» Поэтому ответ на вопрос о том, какие права и законные интересы заявителя нарушены или могут быть ущемлены, всегда важен.

Нужно, однако, заметить, что исследование этого вопроса при рассмотрении спора, и особенно при проверке решения в апелляционной и кассационной инстанциях, велось в значительной мере в ином русле, чем следовало бы, что связано, по всей видимости, с недостаточно четкими формулировками и аргументацией требований истца в исковом заявлении.

Свою заинтересованность в восстановлении положения, которое существовало до заключения сделки купли-продажи акций и совершения основанных на ней операций в реестре акционеров, истец связывал, как уже отмечалось, с ответственностью Общества за надлежащее ведение реестра и возможностью отнесения на него убытков в случае невыполнения требований по его ведению. Однако содержание понятия «заинтересованность» применительно к этому случаю и другим подобным ситуациям значительно шире.

Реестр акционеров фиксирует состав участников общества, количество, категории (типы) и номинальную стоимость принадлежащих им акций, соответственно — права этих лиц на акции, подтверждая тем самым их статус акционеров и, как следствие, — права, вытекающие из владения акциями. (С передачей ценной бумаги, то есть права на нее, переходят все удостоверяемые ею права в совокупности — ст. 142 ГК.) Надлежащее ведение реестра акционеров является в связи с этим одним из необходимых условий нормального функционирования общества, выстраивания корпоративных отношений между ним и лицами, участвующими в его капитале. Практика последних лет показывает, что внесение в реестр акционеров недостоверных данных, в том числе основанных на незаконных сделках, подложных документах и т.д., нередко используется для получения контроля над обществом в обход закона, осуществления передела собственности. Общество непосредственно заинтересовано в пресечении таких фактов, негативно влияющих на его законные интересы (как юридического лица) и интересы его участников. Но и этим не исчерпывается заинтересованность общества в устранении из реестра неправомерных записей.

В соответствии с Законом об акционерных обществах акционеры (владельцы акций, внесенные в реестр акционеров) имеют по отношению к обществу обязательственные права. Перечень основных прав участников хозяйственных обществ, включая акционерные, приведен в ст. 67 ГК. Права акционеров, в том числе дополнительные, предусмотрены Законом об акционерных обществах, а также могут устанавливаться в уставе общества. Внесение в реестр акционеров записи о приобретателе акций по сделке, оказавшейся недействительной (не имеющей юридической силы), означает, что на общество возлагаются обязательства перед этим лицом, которое в связи с ничтожностью сделки не вправе претендовать на них. Обществу совсем небезразлично, кем будут предъявляться требования об исполнении обязательств по акциям: их законным владельцем или лицом, не имеющим для этого правовых оснований.

Компания Alpena, например, уже заявляла о своих притязаниях на участие в управлении Обществом и влиянии на его деятельность, обжаловав, в частности, в арбитражный суд не устраивающее ее решение общего собрания акционеров Общества.

В соответствии с законодательством акционеры, особенно владеющие крупными пакетами акций, имеют доступ к довольно обширной информации о деятельности общества, не подлежащей распространению за его пределами. Получение такой информации посторонним лицом — а им является и тот, кто приобрел акции по недействительной сделке, — безусловно, нарушает законные интересы общества.

Непосредственным посягательством на имущественные права и законные интересы Общества было бы получение от него лицом, необоснованно внесенным в реестр акционеров, дивидендов, а это может произойти, если оно не будет исключено из реестра.

Законный интерес в связи с этим может быть выражен не только в виде определенного материального требования, связанного с возвратом имущества, о чем говорится в постановлении кассационной коллегии, но и в защите охраняемых законом прав, которые в результате совершения третьими лицами незаконной сделки могут оказаться нарушенными.

В таком аспекте затронутые вопросы при судебном разбирательстве спора не рассматривались. Объяснение этому, по-видимому, заключается в том, что истец напрямую их не ставил. Но вряд ли правильно, что суд не проявил к ним внимания. Кассационная коллегия в своем постановлении отмечала, что суд «не дал оценку доводам истца, касающимся права эмитента на совершение действий, направленных на обеспечение надлежащего ведения реестра акционеров». При попытке дать такую оценку суд, надо думать, пришел бы к выводам о наличии у истца заинтересованности в удовлетворении его требований по изложенным выше основаниям.

Не исключено, что при таком подходе могут возникнуть возражения процессуального характера. Известно, что суд при рассмотрении конкретного дела не должен выходить за рамки оснований и предмета заявленного иска. Это, однако, не означает, что в мотивах и доводах принимаемого по делу решения он связан аргументацией и доводами, приводимыми истцом в исковом заявлении. Если речь идет об установлении заинтересованности истца, обратившегося с иском о применении последствий недействительности ничтожной сделки, то исследование данного вопроса необходимо осуществлять в полном объеме, выявляя, какие права и законные интересы заявителя нарушены или могут быть нарушены в случае неприменения названных последствий, не ограничиваясь аргументацией, приводимой истцом. В данном случае недостаточное внимание судебных органов к этой стороне дела обусловлено скорее всего несовпадением взглядов по главному вопросу — об основаниях и предмете иска — и не всегда правильными оценками некоторых ситуаций, складывающихся во взаимоотношениях участников подобных споров.

Если отвлеченно, без учета обстоятельств конкретного дела, рассматривать содержащееся в постановлении апелляционного суда утверждение относительно того, что правовое положение эмитента не изменяется при смене его акционеров и такая смена не затрагивает его прав и законных интересов, то с ним следует согласиться. Оно созвучно одному из принципиальных положений, определяющих характер отношений в акционерном обществе. По закону акционеры вправе отчуждать принадлежащие им акции без согласия других акционеров и общества. В этом отражены гарантированное законом право собственника самостоятельно распоряжаться своим имуществом (включая ценные бумаги) и вместе с тем необходимость обеспечения должной оборотоспособности акций, что важно в условиях рыночной экономики. Но данное положение справедливо при законной смене собственника акций и неприменимо в отношении незаконных сделок, к переходу акций от одного лица к другому вопреки воле их действительного собственника, что имело место в рассматриваемом случае.

Еще один пример. В постановлении кассационного суда верно отмечено, что ОАО «Комбинат «Магнезит» не является лицом, утратившим акции в результате нарушения реестродержателем Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг. А Общество и не претендует на присуждение акций в его пользу. Его требования сводятся к восстановлению положения, существовавшего до совершения незаконной сделки, возврату акций на счет прежнего владельца, что соответствует ст. 167 ГК. При обращении с иском о применении последствий недействительности ничтожной сделки лица, не являющегося стороной в сделке, его «интерес» может состоять в ином — в устранении негативных последствий незаконной сделки, затрагивающих его законные права, без требования о присуждении в его пользу каких-либо материальных ценностей.

6. Истец сформулировал свои требования, указав на необходимость возврата (обратного зачисления) акций на счет компании, названной в сделке в качестве продавца, и суд первой инстанции принял соответствующее решение, при том, что и в исковом заявлении, и в решении речь шла о ее ликвидации. Надо полагать, что решение принималось исходя из буквального текста закона о возврате полученного по незаконной сделке имущества другой стороне. Однако при утрате юридическим лицом статуса субъекта права оно не может выступать не только в качестве стороны по сделке; его нельзя признавать в качестве правообладателя в иных ситуациях, в том числе выносить решение о его праве собственности на какие-либо объекты. В этом случае вопрос о реституции не отпадает, но не в пользу несуществующего субъекта, а в отношении законного правообладателя.

Из документов, полученных судом первой инстанции из официальных источников Ирландии, следует, что все имущество, оставшееся после ликвидации компании Worldwide, включая принадлежавшие ей акции, перешло в распоряжение министерства финансов этой страны. Специфика бездокументарных акций как объектов гражданского права выражается в том, что переход права собственности на них к законному приобретателю в любом случае связан с внесением записи в реестр акционеров, о чем уже шла речь, но она вносится по требованию (заявлению) соответствующего лица при представлении необходимых документов (ст. 45 Закона об акционерных обществах, п. 7.3 Положения о ведении реестра). К моменту рассмотрения дела к держателю реестра Общества обращений о внесении в реестр записи о правообладателе в отношении акций, перешедших от ликвидированной компании, не поступало. Положение о ведении реестра предусматривает специальное правило для случаев, когда лицо, подлежащее внесению в реестр акционеров, по тем или иным причинам не может быть установлено. Эти акции до предъявления их законным владельцем соответствующего требования подлежат зачислению на лицевой счет со статусом «ценные бумаги неустановленного лица» (п. 3.3 Положения), что и должно было бы найти отражение в решении суда. При всех условиях необходимо, чтобы в реестре содержался непрерывный ряд соответствующих требованиям законодательства записей о правах на все акции акционерного общества.

<< | >>
Источник: Шапкина Г.С.. Применение акционерного законодательства. 2009

Еще по теме Акционерное общество-эмитент вправе предъявить ИСК О ПРИМЕНЕНИИ ПОСЛЕДСТВИЙ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ НИЧТОЖНОЙ СДЕЛКИ, НА ОСНОВАНИИ КОТОРОЙ ПРОИЗОШЛА НЕЗАКОННАЯ СМЕНА ВЛАДЕЛЬЦА ВЫПУЩЕННЫХ ИМ АКЦИЙ:

  1. Акционерное общество - эмитент вправе предъявить иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки, на основании которой произошла незаконная смена владельца выпущенных им акций
  2. ОБРАЗЕЦ ИСКА О ПРИМЕНЕНИИ ПОСЛЕДСТВИЙ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ НИЧТОЖНОЙ СДЕЛКИ
  3. Понятие и последствия недействительности сделки, специальные основания признания договора недействительным
  4. решение вопросов о приобретении акционерным обществом выпущенных им акций; XII. определение условий оплаты труда должностных лиц акционерного общества, его дочерних предприятий, филиалов и представительств.
  5. Споры о признании недействительными решений органов управления общества, понуждение акционерного общества к выкупу акций.
  6. Последствия недействительности сделки и части сделки
  7. Основным последствием признания сделки недействительной
  8. кондикция и последствия недействительности сделки (реституция)
  9. Вопрос 63. Каковы основания, порядок и последствия ликвидации акционерного общества?
  10. Сторона акционерного соглашения, права которой нарушены, вправе требовать возмещения убытков.
  11. Раскрытие информации акционерными обществами и владельцами ценных бумаг (комментарий по системе нормативных актов)
  12. 2. Распределение акций среди учредителей акционерного общества
  13. Особенностью закрытого общества является размещение его акций только среди заранее определенного круга лиц и сохранение этой закрытости — по составу участников общества — в пределах, определяемых Законом об акционерных обществах.
  14. Обзор практики разрешения споров, связанных с отказом В ГОСУДАРСТВЕННОЙ РЕГИСТРАЦИИ ВЫПУСКА АКЦИЙ И ПРИЗНАНИЕМ ВЫПУСКА АКЦИЙ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ
  15. Вопрос 61. Каков порядок отчуждения акций в акционерном обществе?
  16. Преимущественное право на приобретение акций в закрытом акционерном обществе
  17. Статья 375. Право держателя документа предъявить иск о неосновательном приобретении имущества