Типологические особенности личности в буддистской религиозной традиции

Буддизм – одна из мировых религий, которая возникла в Древней Индии в VI-V вв. до н. э. Расцвет буддизма в Индии приходится на V в. до н. э. − начало первого тыс. н. э. В этот период он распространился в Юго-Восточной и Центральной Азии, отчасти в Средней Азии и Сибири, ассимилировав элементы брахманизма, даосизма и других религий.

Основоположником буддизма является Сиддхарта Гаутама, сын царя, живший в 560 – 480 гг. до н.э. Гаутама разочаровался в жизни, наблюдая зрелища старости, болезни и смерти, т.е. физического зла. Стараясь найти смысл жизни, он поменял богатую жизнь на аскетический путь, на котором и пережил своё легендарное озарение, после чего и стал Буддой, то есть “Пробуждённым”. Буддизм в значительной мере несёт в себе компонент философии, притом очевидно больший, чем это обычно имеет место в других религиях. Сам основатель буддизма получил знание о жизни, совершенную мудрость благодаря раздумьям. Сиддхарта Гаутама по поводу своего учения говорил так. “Подобно тому, как океан имеет лишь один вкус − вкус соли, так и мое учение имеет лишь один вкус − вкус освобождения”^[565].

Для того, чтобы освободиться, человеку в буддизме необходимо познать “четыре благородные истины”.

Первая благородная истина – это истина о страдании. Термин “духкха” – страдание, можно также перевести как тягота, бремя, канитель. “Все есть страдание. Рождение – страдание, болезнь – страдание, смерть – страдание. Соединение с неприятным – страдание, разлучение с приятным – страдание.

Вторая благородная истина – истина о причинах страдания. Эта причина – влечение, желание, стремление, привязанность к жизни. Влечение порождает страдание, поэтому если бы не было влечения и жажды жизни, не было бы и страдания, – постулируется в буддизме, но этой жаждой пронизана вся природа, которая подчиняется закону кармы. Слово карма может быть переведено как “дело”, “действие”, причем это действие обязательно имеет причинно-следственный результат. Совокупность всех действий, совершенных в течение жизни, точнее общая энергия этих действий определяет необходимость нового рождения, которое полностью определяется кармой (т.е. характером совершенных действий) умершего. Иными словами, всякое действие является следствием какого-либо уже совершенного действия и причиной будущего. Этот непрекращающийся круговорот рождений-смертей составляет колесо сансары, выход из которого является основной целью буддизма.

Третья благородная истина – истина о прекращении страдания, то есть о нирване. Существует, как утверждает буддийское учение, такое состояние, в котором страдания больше нет, и состояние это достижимо. Именно это состояние буддисты называют нирваной. Будда ограничивался самыми общими характеристиками нирваны как состояния, свободного от страдания, или как состояния высшего блаженства.

Четвертая благородная истина указывает буддисту путь (благородный восьмеричный путь), двигаясь которым, он может достичь нирваны. Весь путь разделен на три большие этапа: мудрости, нравственности, или соблюдения обетов, и сосредоточения, то есть психопрактики. На этом последнем этапе буддист ставит себе целью достижение самадхи, предельной формы созерцания, при которой полностью должны исчезнуть различия между созерцающим (субъектом), созерцаемым (объектом) и самим процессом созерцания.

Буддийская традиция описывает многочисленные виды самадхи, некоторые из которых должны приводить к нирване. Правильная, с буддистской точки зрения, практика транса самадхи приводит человека к освобождению, и он становится архатом, т.е. “достойным”. Достижение этого состояния является целью восьмеричного пути и исчерпывает собою содержание четвертой благородной истины.

Буддизм постулирует, что каждый человек обладает атманом (непостижимым, вечным индивидуальным началом). Но есть еще и брахман − объективное, высшее, абсолютное, творческое начало, в котором все возникает и все существует. Главная духовная задача человека состоит в том, чтобы его атман соединился с брахманом. Этому и посвящен восьмеричный путь.

Доктрина личности является важнейшей буддийской доктриной, известной обычно как учение о несуществовании индивидуального вечного “я”, или души (атмана). Буддизм утверждает, что именно чувство “я” и возникающая к нему привязанность, есть источник всех прочих пристрастий, и влечений, всего того, что образует клеши – омраченную аффективность, затягивающую живое существо в трясину “сансарического существования”^[568]. В буддизме личность является именем, обозначающим упорядоченные определенным образом пять групп элементов опыта (всего 75), которые называются скандхами (“скандха” дословно означает “куча”).

1) группа чувственного (рупа), то есть всего, что можно отнести к области чувственно воспринимаемого и материального;

2) группа чувствований (ведана) – ощущение приятного, неприятного или нейтрального;

3) группа осознавания различий (самджня), а также формирования представлений и понятий – самджня;

4) группа мотивирующих факторов – волений и побудительных импульсов (самскара), которая ответственна за формирование кармы;

5) сознание как таковое (виджняна).

Человеческую личность в буддизме часто понимают не как бессмертное “я”, а только как временный процесс. “Термин “я” − это всего лишь удобное лингвистическое средство для наименования вечно меняющегося набора черт, которые характеризуют человека… Человек − это не более чем паттерн, образованный временным взаимодействием этих составных частей”^[569].

Бог в буддистской культурно-религиозной традиции не является личностным. Вместо него предстает Абсолют – безликий, недосягаемый и непостижимый. Как отмечают Ю. Максимов и К. Смоляр, “Бог в буддизме – это умозрительная идея Высшего Существа, Абсолюта, создавшего тот внешний мир, в который помещен человек, являющийся предметом опыта адепта буддизма”^[570]. Отношения Абсолют-человек в буддизме также носят внеличностный характер, т.к. человек уподобляется капле, которая вливается в безбрежный безликий океан. “В стремлении к “совершенству” буддист идет на преодоление в себе принципа персональности и распад своей личности в океане “Чистого Бытия”^[571].

Иногда буддизм называют “религией без Бога”, но с православной позиции его корректнее было бы назвать “религией вне Бога”. Под влиянием данной религии происходит как бы размывание личности: наряду с отсечением всех страстей и желаний (что является целью буддизма), отсекается и личностное начало в человеке, которое постепенно угасает в нирване. Слово “нирвана” восходит к санскритскому корню “нир” со значением “угасание”, “затухание”. Исходя из этого, востоковеды XIX в. трактовали нирвану как полное прекращение жизни, некое полное умирание, затухание. Считается, что нирвана, это не смерть, а, скорее, запредельное состояние по отношению, как к жизни, так и смерти, которое может быть понято как состояние покоя от страстей.

Таким образом, в буддизме не существует оснований для личных отношений Бога и человека, скорее это встреча двух безличных начал, в котором меньшее (человек) поглощается большим (Абсолютом).

Буддизм подразумевает глубинное преображение, трансформацию личности, что является частью буддийской практики. Трансформация включает в себя несколько этапов:

1) этап созерцания, или экстатической погруженности в свои мысли;

2) угасание страстей и желаний и достижение большей широты восприятия окружающего мира;

3) развитие бесстрастия, когда сознание, подобно зеркалу, отражает предметы и явления, происходит постижение их внутренней сущности;

4) обретение способности к состраданию, направленному на спасение людей;

5) этап отказа, когда человек приходит к выводу, что и страдание, и сострадание есть ложь, иллюзия; он обретает состояние непричастности и отстраненности по отношению к внешнему миру.

Образно путь личностного преображения и духовного роста в буддизме символизируется серией картинок “В поисках быка”, где бык символизирует природу Будды, а процесс его обнаружения отражает внутренний поиск и духовное развитие самого человека.

“В начале духовного поиска человек начинает осознавать свои духовные возможности и потенции, он сосредотачивается на обретении духовности. Наставники подчеркивают, что искать нужно, прежде всего, внутри себя. За стадией символической “поимки” быка, когда человек еще не вполне владеет своим сознанием, следует стадия его приручения, после чего на нем едут верхом, что соответствует состоянию осознания, при котором просветление и эго рассматриваются как тождественные друг другу. На следующей ступени о быке забывают; затем забывают и быке и о себе; на последующей ступени человек уже не отличает состояния просветления от непросветления и проницает все до самого основания. Наконец, на последней ступени человек остается самим собой, среди простых людей, помогая им, когда это возможно, избавленный от какой-либо привязанности к просветлению”^[572]..

***

В буддизме основной мотив личности − устранение любых пристрастий, являющихся основой страдания. Где есть “я”, там есть “мое”, поэтому аннигиляция “я”, растворение его в нирване мотивирует все действия человека. Доктор психологических наук, профессор Р.М. Грановская пишет об этом так. “Человеческая личность − как бы призрак, тень, которая в соответствии со своей кармой от времени до времени появляется на сцене мира, чтобы после многочисленных перерождений и видоизменений найти покой в нирване”^[573]. Буддизм культивирует полное преодоление всех отрицательных установок к людям. Однако здесь нет и любви к ближнему, “как к самому себе”. Буддизм постулирует: “от любви родится печаль, от любви родится страх; для того, кто вполне освободился от любви, не существует печали, ни тем более страха… Не любите же ничего!”^[574].

Внешне поведение буддиста выглядит отстраненным, так как во всяком активном действии он видит зло. И даже, если близкие терпят насилие или бедствие, человек должен быть спокоен и бесстрастен во имя общего спасения.

Направленность личности в буддизме принципиально различается в зависимости от приверженности буддиста к традициям тхеравады или махаяны. Идеал тхеравады − архат, тот, кто полностью избавился от ограничивающей человека привязанности к семье, собственности, удобствам, чтобы стать совершенно независимым от мира. Архат буквально означает “тот, кто убил врага”, или тот, кто преодолел все страсти в результате использования духовных практик. Архат − это, как правило, удалившийся от мира монах, который сумел преодолеть все препятствия на пути духовного роста. Он, подобно “пруду без грязи”, достиг высшей свободы, прервав цепь рождений и смертей. Архаты могут приобретать сверхнормальные свойства и способности, которые, однако, направлены только на себя. Путь архата сконцентрирован на поиске внутреннего совершенства посредством саморазвития и отказа от мира, что составляет основную цель его жизни.

Идеал махаяны − бодхисаттва, что буквально означает “просветленное существо”. Бодхисаттва − это глубоко сострадательный человек, который дал обет оставаться в мире до тех пор, пока все живое не избавится от страдания. Следуя принципу отсутствия “я”, бодхисаттва рассматривает себя как составную часть всех наделенных чувствами существ, которым необходимо помочь освободиться, поэтому все, что причиняет страдания другим, затрагивает и Бодхисаттву. Бодхисаттва понимает, что личность есть неустойчивая иллюзия, однако для него сострадание необходимо, т.к. люди нуждаются в нем, страдая от бремени бытия. Таким образом, направленность личности бодхисаттвы на других противоположна направленности архата на себя, что создает два полюса направленности личности в буддизме. Однако, как подчеркивают современный исследователи в области религиозной психологии Р. Фрейджер и Д. Фейдимен^[575], эти два идеала можно рассматривать скорее как взаимодополняющие, а не как противоречащие один другому.

Рассмотрим внешние и внутренние законы личности в буддизме. Буддист должен соблюдать основные пять заповедей, которые являются внешними законами буддиста: (“не нанеси вреда живому”, “не прелюбодействуй”, “не жажди собственности”, “не укради”, “не лги”). Позже к этим заповедям добавились еще несколько (“не пить опьяняющих напитков”, “не есть не вовремя”, “избегать музыки, пляски и зрелищ” и др.).

Однако в буддизме основной упор делается на усиление внутренних законов человека, которые заключаются в формировании самоконтроля и внутренней дисциплины, как ума, так и чувств. В буддизме доминирует представление об ответственности, прежде всего, перед собой. Только в своем внутреннем мире можно найти опору, т.к. “свет рождается из собственной темноты”. В этом контексте Будда говорил так: “Будьте сами себе светильниками, в самих себе ищите прибежище, не ищите внешнего прибежища”^[576]. Главным средством для укрепления внутренних опор буддиста служат знание и созерцание. “В море рождений и смерти, – говорил Гаутама, – знание – вот спасительная ладья! Знание – вот светильник, озаряющий мрачный, темный мир! Знание – вот благоприятное врачевание от всех недугов жизни! Знание – вот секира, способная снести прочь все непроницаемые заросли страдания! Знания – вот мост, перекинутый через стремительный поток неведения и похоти! А посему, во всех случаях, мыслью и надлежащим вниманием в слушании человек должен прилежно заставлять рождаться в себе знанию”^[577].

***

Подводя итог, можно выделить главное. Буддистская культурно-историческая религиозная традиция способствует формированию характерных типологических особенностей личности, среди которых ведущими являются отрицание личностного бытия и устранение любых пристрастий к миру.