<<
>>

Психосоциальные факторы и простуда

Рост количества данных о влиянии стрессоров на иммунное функ­ционирование способствовал повышению интереса к воздействиям таких факторов, как жизненные события, мелкие неприятности, вос­приятие стресса и инфекционные болезни (Cohen & Williamson, 1991).

Коэн и Уилльямсон указывают, что с целью успешного прогнозиро­вания болезней на основании этих показателей необходимо иметь до­статочно высокое распространение болезни в изучаемой выборке. Это привело к тому, что в исследовательской литературе стали делать акцент на изучении распространенных заболеваний, таких как про­студа (насморк), грипп и герпес.

Следует отметить, что в изучении инфекции делают различие меж­ду инфицированностью и наличием фактических симптомов. В слу­чае простуды клинические проявления насморка возникает только у части тех, кто инфицирован. Инфекцию можно обнаружить с помощью анализа крови. Данные о наличии клинической простуды зависят от оценки внешних симптомов, либо сообщаемой участником исследования, либо получаемой, например, путем измерения (взвешивания) массы слизи.

Большое количество исследований, использующих различные методологии, демонстрирует связь между стрессорами и простудош Проспективные исследования, использующие оценки семейных стрес- * соров (таких как жизненные события) и семейное функционирова­ние, показывают, что эти факторы прогнозируют частоту возникно­вения диагностически подтвержденных простуды и гриппа у членов семьи (см., например, Clover etal., 1989; Graham, Douglas & Ryan, 1986). Повседневные стрессоры также были изучены Эвансом и Эджерто-ном (Evans & Edgerton, 1991), которые попросили 100 человек запол­нять ежедневный опросник в течение 10 недель, за которые у 17 чело­век появилась простуда (насморк). Исследователи установили, что частота благоприятных событий уменьшалась в течение недели, не­посредственно предшествовавшей началу простуды (это было назва­но «четырехдневной убылью желательности»), и что учащались не­приятности или негативные события.

В частности, отсутствовали со­циальная поддержка и близость, и имели место наиболее серьезные неприятности, связанные с межличностными проблемами.

Альтернативная интерпретация сообщаемых связей между стрес­сорами и простудой может сводиться к следующему: люди, которые переживают много стрессовых событий, чаще вступают в контакт с вирусом простуды. Один из способов, какими исследователи пыта­ются добиться большего контроля над возможными промежуточны­ми переменными в этой области, — это использовать квазиэкспери­ментальный подход. Как правило, в таких исследованиях здоровые индивидуумы заполняют ретроспективные опросники о психосоци­альных факторах, перед тем как подвергнуться контролируемому воз­действию вируса простуды. Коэн и Уилльямсон (Cohen & Williamson, 1991) в своем обзоре называют подобные квазиэкспериментальные исследования «вирусно-испытательными» (viral-challenge). Эти ис­следования приносят смешанные и, как правило, достаточно ограни­ченные данные о влиянии стресса на восприимчивость к простуде, возможно, из-за своих методологических недостатков. Однако в неко­торых недавних сообщениях приводятся более убедительные данные.

В Великобритании подобные исследования проводились в Солсбе­ри в ныне несуществующем отделении простуды Комитета по меди­цинским исследованиям (Medical Research Council). В своих исследо­ваниях Коэн и его коллеги (см., например, Cohen, Tyrell & Smith, 1991b; Cohen, Tyrell & Smith, 1993) нанимали здоровых добровольцев, кото­рые должны были провести в отделении несколько недель. По прибы­тии они заполняли ретроспективные опросники, касавшиеся важных жизненных событий, восприятия стресса и негативных эмоций, а также влияющих на здоровье привычек. Для иммунной оценки также бра­лись анализы крови. Затем одной группе добровольцев закапывали в нос капли, содержавшие небольшую дозу одного из пяти вирусов про­студы. Дозы соответствовали тем, которые люди обычно получают при передаче инфекции от человека к человеку. Небольшому числу участ­ников в контрольных условиях вместо вируса давали солесодержащие капли.

Ни исследователи, ни добровольцы не знали, кому дали вирус, а кому капли с солью. Участники содержались в карантине, либо в оди­ночестве, либо с одним-двумя другими добровольцами, в течение двух дней до вирусного испытания и семь дней после него. Все это время они проходили ежедневные проверки на наличие признаков и симптомов. Спустя 28 дней брались повторные анализы крови.

Коэн, Тайрелл и Смит (Cohen, Tyrell & Smith,1991b) сообщили, что из 394 участников, подвергшихся воздействию вирусов, инфициро­ванными оказались 82%, а клиническая простуда появилась у 38%. Из 26 человек в контрольной группе инфицированными оказались толь­ко 19%, и никто из них не показал клинических признаков простуды. Сообщения о психологическом стрессе до воздействия вируса (полученные с помощью комбинированного показателя, основанного на жиз­ненных событиях, воспринимаемом стрессе и негативных эмоциях) были связаны с учащением респираторной инфекции по принципу доза-реакция, т. е. для каждого увеличения показателя стресса имели место соответствующее увеличение процента участников с простудой! Показатели стресса были связаны с инфекцией теснее, чем с клиническими болезнями. Общие результаты оставались теми же и тогда, когда принимались во внимание уровни иммунитета, влияющие на здоровье привычки и личностные переменные (самооценка, личный контроль и интровер-сия/экстраверсия).

Используя ту же выборку, Коэн, Тайрелл и Смит (1993) изучили обособленные эффекты стрессовых жизненных событий, восприни­маемого стресса и негативных эмоций. Они пришли к выводу, что свя­зи между жизненными событиями и простудой и между воспринима­емым стрессом и простудой опосредуются разными процессами.

Негативные жизненные события были связаны с повы­шенной частотой клинических заболеваний, эта связь опосредовалась главным образом увеличением симпто­мов среди инфицированных людей. Воспринимаемый стресс и негативные эмоции также были связаны с кли­ническими болезнями, но эти связи были обусловлены в основном усиленной инфекцией (с.

138).

Коэн с коллегами обнаружил, что жизненные события прогнозирова­ли болезнь, даже когда восприятие стресса и негативные эмоции, а также влияющие на здоровье привычки контролировались. Это ставит под со­мнение распространенное допущение, что воздействие жизненных собы­тий влияет на здоровье через чувства и эмоции. Напротив, можно пред­положить, что жизненные события способны вызывать простуду, даже если мы не осознаем чувства стресса, такие как тревога или подавленность. Должны ли мы испытывать чувство стресса, чтобы он повлиял i наше здоровье, — вопрос, который обсуждается во врезке 4.1.

Переходя к еще более детальному изучению стрессоров, участвую­щих в развитии простуды, Коэн с коллегами (Cohen et al., 1998) в ис­следовании, проведенном в США, установил, что с возникновением простуды связаны определенные типы стрессоров. В этом исследова­нии с помощью LEDS оценивались и острые, и хронические стрессо­ры. Кроме того, оценивались факторы личности и социальные кон­такты. Как и в предыдущих исследованиях, участников подвергали воздействию вируса, причем признаки инфекции и клинической простуды были обнаружены у схожего числа испытуемых. Исследовате­ли установили, что острые стрессоры (воздействие которых продол­жалось менее месяца) не увеличивали вероятность простуды, но бо­лее устойчивые, хронические стрессоры были связаны с повышенной восприимчивостью. Это проявлялось главным образом в большем количестве случаев простуды среди инфицированных людей. Самая сильная связь была обнаружена для межличностных конфликтов и

Еще одна проблема с понятием «стресс» состоит в том, что не совсем ясно, необходимо ли нам испытывать чувство стресса, чтобы подвер­гаться воздействию стресса. В популярном представлении о стрессе имплицитно присутствует идея, что мы можем сообщать только о чув­стве. Это допущение также лежит в основе использования опросни­ков-самоотчетов, таких как GHQ. Однако многие исследователи рас­сматривают также связи между стрессорами и здоровьем (например, связаны ли жизненные события с простудой), не учитывая оценки ди­стресса и тревоги.

По-видимому, это противоречит тоанзакциональному подходу Лазаруса к стрессу (см. главу 2), в котором оценка явля­ется центральным компонентом.

Однако трудность с принципом оценки и его применения в самоотче­тах состоит в том, что это требует осознания оценки, тогда какЛаза-рус полагает, что «индивидуум может не осознавать какие-либо или | все элементы оценки». Он считает, что в данном случае может дей­ствовать механизм защиты. Один из примеров подобного механизма, стратегия вытеснения, обсуждается в главе 7. Если нет необходимо­сти в сознательной оценке стрессоров, тогда имеет смысл измерять связь между стрессорами и напряжениями без обязательного рас­смотрения того, как влияет восприятие стресса на тревогу. Тем са­мым вопросы: «Ведут ли к болезни такие стрессоры, как жизненные события?» и «Ведет ли к болезни чувство стресса и тревоги?» являют­ся двумя разными, хотя и связанны-ми, вопросами. К сожалению, рас­плывчатый характер понятия «стресс» означает, что это разграниче­ние часто не оговаривают. Самоотчеты с -являются индикатором только одного: ведут к ухудшению здоровья. Как мы видели в главе 2, исследователи считают, что стрессоры следует измерять независимо от оценок. Ценность этого подхода демонстрируют Коэн, Тайрелл и Смит (Cohen, Tyrell & Smith, 1993).

Врезка 4.1. Должны ли мы испытывать стресс или тревогу, чтобы жизнен­ные события или другие стрессоры причинили вред здоровью?

производственных стрессоров (в особенности для ситуации, когда че­ловек не имел работы или был занят неполное время). Однако Левенталь, Патрик-Миллер и Левенталь (Leventhal, Patrick-Miller & Leventhal, 1998) указывают, что высокая плата за участие может озна­чать, что исследование привлекло людей с подобными проблемами. Кроме того, некоторые факты свидетельствовали, что людям, имев­шим хронические стрессоры, воздействие «острого» события, в сущ­ности, обеспечивало определенную защиту, возможно, отвлекая от хронической проблемы. Хотя исследование выявило, что интроверты и люди с ограниченными социальными контактами инфицировались чаще, это не отражалось на связи стрессор — напряжение (т.

е. этим факторам был присущ только прямой эффект).

Вывод, к которому пришли Коэн, Тайрелл и Смит, что хроничес­кие стрессоры являются наиболее важным типом стрессоров, участву­ющих в возникновении простуды, противоречит работе Эванса и Эджертона (Evans & Edgerton, 1991), обсужденной выше, которая ука­зывает на важность мелких неприятностей в дни, предшествующие появлению простуды. Коэн, Тайрелл и Смит полагают, что это может быть обусловлено разными видами изучаемых событий, когда «острые» события, измеряемые с помощью LEDS, намного более серьезны, чем повседневные восприятия мелких неприятностей.

Некоторые недавние исследования также свидетельствуют, что позитивные жизненные события могут быть еще более важными, чем негативные. К примеру, Стоун и его коллеги (Stone et al., 1992) уста­новили, что простуду прогнозируют скорее позитивные, чем негатив­ные события, а Эванс с коллегами (Evans et al., 1996) обнаружил, что последующее появление простуды предопределяли только позитив­ные события. Подобно Коэну, Тайреллу и Смиту (1993), они обнару­жили, что самоотчеты о восприятии стресса не были связаны с про­студой, и что эффект не объяснялся привыч-ками, влияющими на здо­ровье. Кроме того, они считают, что связь нельзя полностью объяснить тем, что люди, имевшие позитивные события, социально активнее и подвергаются большему воздействию патогенов. Таким образом, ме­ханизмы этой связи неясны. Однако это исследование дает дополни­тельные подтверждения точке зрения, согласно которой восприятие стресса может не быть ключевым вопросом.

В целом, Коэн с коллегами (1998) полагает, что исследования, ис­пользующие сложные методологии, приносят убедительные доказа­тельства связи «доза-реакция» между психологическим стрессом (оп­ределяемым в терминах негативных событий и аффективных состояний, которые они вызывают) и вероятностью появления простуды. Восприятие стресса не всегда является решающим. По-видимому, эмо­циональный дистресс связан с повышенным риском инфекции, а жиз­ненные события, в том числе позитивные, связаны с фактическим по­явлением простуды.

Возможные механизмы, лежащие в основе связи между стрессорами и физическим здоровьем и болезнью

Стептоу (Steptoe, 1991) идентифицирует две основные связи, по­средством которых стрессовые реакции могут влиять на здоровье.

• Когнитивно-поведенческий путь. Стептоу считает, что когнитив­ные, аффективные и поведенческие аспекты стрессовой реакции мо­гут оказывать влияние на здоровье, которое (влияние) не зависит от каких бы то ни было прямых физиологи-ческих эффектов. Например, производственные стрессоры могут вести к тому, что человек, испы­тывающий тревогу (аффективный элемент), решает, что сигарета поможет ему расслабиться и лучше справиться со стрессом (когни­тивный элемент), и поэтому курит больше (поведенческий элемент). Таким образом, возникновение связанного с курением расстройства является косвенным эффектом курения, а не прямым эффектом реак­ции на производственные стрессоры. В литературе этот вид связи часто описывают как опосредование (mediation) — т. е. курение опо­средует связь между стрессорами и здоровьем. (Опосредование обсуж­дается подробнее в главе 6.)

• Психофизиологический путь. Этот путь отличается сложностью, и Стептоу идентифицировал три типа участвующих в нем физиоло­гических процессов. К примеру, при стрессе может иметь место гипер­активная реакция — это избыточная физиологическая реакция, и она может способствовать возникновению болезни. Например, повыше­ние кровяного давления, как реакция на стресс, может предопреде­лять кровяное давление в будущем. Во-вторых, гиперактивность мо­жет дестабилизировать существующие болезненные процессы, обо­стряя болезнь (такую как диабет). В-третьих, стрессоры могут оказы­вать воздействие на иммунную реакцию, к примеру, посредством свое­го влияния на эндокринную систему. В этом случае стрессоры связа­ны с болезнью через понижение сопротивления.

Во многих из вышеописанных исследований рассматривались воз­можные механизмы, объясняющие существующие связи. Так, в иссле­дованиях Коэна, Тайрелла и Смита (1991b) контролируются эффекты влияющих на здоровье привычек при оценке связи между жизнен­ными событиями и болезнью. Многие исследования также прибега­ют к физиологическим измерениям, например кровяного давления или к измерениям иммунного функционирования, чтобы изучить эти механизмы (например, Cohen, ТугеП & Smith, 1991b, 1993; Cohen et al, 1998; Steptoe et al., 1993). В следующих разделах некоторые возмож­ные механизмы рассматриваются более глубоко. Сначала обсужда­ются когнитивно-поведенческие пути. Далее следует описание психо­физиологического пути, связанного с иммунным функционировани­ем. Ему уделяется большое внимание, как возможной связи между психосоциальными факторами и болезнью.

<< | >>
Источник: Брайт Д., Джонс Ф.. Стресс. Теории, исследования, мифы.. 2003

Еще по теме Психосоциальные факторы и простуда:

  1. Какие трудности возникают при выявлении связей между психосоциальными факторами и болезнью?
  2. Поведенческие факторы и вариабельность сердечного ритма – пусковые факторы аритмий у пациентов с ИКД
  3. Психосоциальное развитие
  4. Психосоциальное развитие
  5. Психосоциальное развитие
  6. Психосоциальное развитие
  7. Психосоциальное развитие
  8. Психосоциальное развитие
  9. Психосоциальное развитие
  10. Психосоциальное развитие
  11. Психосоциальное развитие